Тропа, протоптанная пограничниками, проходила у отвесной скалы, ограничивающей площадку с востока, и неизвестный пока еще не видел ее. Осторожно оглядевшись, он порывисто сел, прислонился спиной к камню, за которым притаился Потапов, и стал глотать снег.
Спустя четверть часа на площадке появился второй мужчина. Он нес на спине человека, не то раненого, не то больного. Положив его на снег, второй мужчина повалился рядом.
Выбежав из ущелья на «Пятачок-ветродуй», Клим и Закир увидели Потапова и двух неизвестных людей с поднятыми вверх руками. Третий лежал на снегу. Потапов держал в поднятой руке гранату.
Ничто не могло сильнее поразить Клима, чем неожиданное появление у Большой зарубки людей, — настолько он был убежден, что зимой сюда не полезет ни один человек.
По одежде неизвестных было трудно отличить от местных охотников. Однако, несмотря на вечерние сумерки, Клим разглядел, что самый высокий из них — не из местных жителей.
Второй был похож на афганца. Лицо третьего, лежащего без признаков жизни, скрывал шарф.
«Кто же эти люди? Как они оказались здесь?»
— Ему плохо… Сердце, — сказал вдруг по-русски высокий мужчина и показал на лежащего в снегу человека. — Помогите ему.
— Вы нарушили государственную границу Союза Советских Социалистических Республик. Вы задержаны, — сказал Потапов.
— Мы заблудились, — ответил высокий. — И, слава богу, набрели на вас… Пистолет в правом кармане, — добавил он. — Вероятно, это вас интересует.
У нарушителей границы оказалась брезентовая палатка, ее поставили на «Здравствуй и прощай» рядом с чумом, накрыли ветвями и обложили снегом; получилось тесное, но теплое жилище.
Из рюкзаков задержанных Потапов извлек шерстяные одеяла и немного продовольствия. Кроме того, у них были отобраны два автоматических кольта, компас, английский хронометр, топографические карты Адалая и Тянь-Шаня, два призматических бинокля, фотоаппарат.
Высокий мужчина, назвавший себя Николаем Сорокиным, рассказал, что они плутали в горах целую неделю. Больной — Ивар Матиссен — ученик знаменитого исследователя Центральной Азии Свен Гедина, — хотел пересечь зимой горы китайского Тянь-Шаня, а он, Сорокин, живущий в Кашгаре с 1915 года, согласился сопровождать отважного путешественника. Аджан — проводник, кстати, очень плохой. Он совсем запутался в этом дьявольском лабиринте хребтов и ущелий.
— Меня это не интересует, — произнес Потапов. — Вы объясните все это на допросе.
Утром больному стало легче, и он что-то прошептал Сорокину.
