И Фома бросился на половину противника.
Юра вытянул меня из зала и со слезами в голосе сказал:
— Ты совсем уже дошел! Это невиданно! Ты же остановил игру, кретин!
— Ну а так бы она себе шла и шла, — сказал я. — А теперь ты сможешь всем рассказывать, какой урод твой друг. Но посмотри на этого Фому! Он-то почему остановился? Уж, видно, очень начальственный у меня был голос. Когда пойдем на стадион в следующий раз, старик?
Натан поехал на Олимпиаду в Лейк-Плесид. Фирма, где он работал, послала его сделать фоторепортаж об Олимпийских играх. Натан еще в Москве был спортивным фоторепортером и здесь тоже работал фотомастером.
В советской делегации было много знакомых. Все только удивлялись, что не видели его в самолете и в гостинице. Когда Натан объяснял, что он довольно давно эмигрировал, все скисали и, опустив глаза и бормоча что-то под нос, исчезали. Натан не обижался: ну что ж тут поделаешь? Им не положено.
Однажды на улице к нему подошел здоровенный казах и попросил показать дорогу. Путая казахские, русские и английские слова, он на пальцах пытался объяснить, что заблудился.
— Ну чего там, — сказал Натан, — ты валяй по-русски. Я понимаю.
— Так ты наш! — обрадовался казах. — Что-то я тебя в гостинице не видел.
— А я не в вашей гостинице живу, — сказал Натан. — Я в другой.
— Как в другой? — изумился казах. — Кто ж тебе разрешил? Ты из какой газеты?
— Понимаешь, — сказал Натан, — я здесь живу. Я от американской газеты.
— Да ты что! — сказал казах. — Разве американцы умеют так по-русски...
— Понимаешь, я бывший русский, я сюда навсегда переехал два года назад. Понял? А сюда на машине приехал.
— На машине? На своей машине?
— А ты кто такой?
— А я министр физкультуры Казахстана, — сказал казах. — Вот оказали доверие, включили в состав делегации... Так на машине, говоришь?..
— На машине...
— Хорошая машина?
— Хорошая.
— Не казенная, своя?
— Своя.
Министр физкультуры поглядел на Натана, посверкал узкими своими глазками по сторонам и сказал:
— Слушай, помоги, а?..
Натан похолодел. Он подумал, куда он денет этого здоровенного казаха, если тот вдруг попросит политического убежища? Полиция... Потом надо везти его домой, пока не кончится процедура... Казах будет задавать дурацкие вопросы, на которые надо будет отвечать. И зачем я ему сказал про машину? Он на машину клюнул, сучий сын...
— Слушай, помоги, — сказал казах. — У меня есть коньячок. Армянский. Купи, а? Будь другом, а? Четыре бутылки.
