Ия на миг оторвалась от картины и бросила взгляд на пока ещё полный пузырёк, радуясь, что не придётся лишний раз выклянчивать внесрочную поставку. Там, Наверху, к поддержанию миров в последнее время стали относиться пренебрежительно. То ли дело создание новых. Но Ия больше не заведовала этой частью мироздания. Её дело – Временное. Как боль, страх или облака.
– И где ты её только раздобыла? – вздохнула Ия с восторгом, и девочка пожала плечиками.
– Там её уж нет, – хмыкнула она и нетерпеливо добавила: – Ну, а как же мой подарок?
– А, да, – вспомнила Ия. Подарок. Курьеры работают на общественных началах, но по традиции им полагаются подарки от заказчиков. За краски надо платить – это правило для всех. У Ии чаще всего просили славу – много у неё скопилось этих розовых шариков. Она их редко использовала – люди в её мирах вполне справлялись сами, добывая славу с помощью переворотов и катаклизмов. На скуку жители миров Ии пожаловаться никак не могли.
– Ну, так что же ты хочешь? – спросила Ия.
И девочка сказала:
– Подари мне смерть.
Ия подняла глаза и впервые посмотрела на неё.
Тоненькая. Щупленькая. Как былинка. Оспинки на лице. Глаза разного цвета: желтый и оранжевый. Наверное, совсем уже старая. Только дряхлые старики приходят детьми.
Подул ветер – тонкий и сухой, словно пустынный. Ива тряхнула ветвями, заплакала каплями недавнего дождя.
– Нет, не могу, – сказала Ия и откинула со лба прядь волос тыльной стороной ладони – пальцы у неё были вымазаны в страхе.
– Ну, это уж твоя беда, – пожала плечами девочка.
Ия посмотрела на картину. Жилка стала чётче, выпуклее, пульсировала сильнее, и теперь издавала не только крик, но и запах: резкий, острый запах пота. Кому-то где-то совсем скверно. Хороший набросок получился. Живой.
Почти Настоящий, вдруг поняла Ия и вздрогнула. Не хватает буквально штриха.
– Это же Настоящее, – машинально проговорила она. – Мне нельзя дарить Настоящее. К тому же у меня всего одна банка.
– Знаю, – девочка улыбнулась мягко, сочувственно, вернув Ие её недавнюю улыбку. – Но ты ведь не можешь отказать.
Да, не может. Ещё одно железное правило. Но что за чушь? Никому и в голову не придёт просить у Художника смерть! Каждому полагается только одна баночка, и запасы не пополняются, потому что не истощаются. Серебристую баночку Ии нарисовал Изначальный, тот, кто создал все Настоящие краски. Их не так много осталось. У Ии была ещё зависть, у Даны с соседнего Предела – совесть, а многие не имели ничего, кроме смерти. Девочка-Курьер не могла этого не знать.
