Пролаза уже и сам заметил, что острый край трапециевидной плиты неотвратимо приближался к нему. Если бы он не выпустил руку Гизайля, плита отрубила бы ему обе кисти.
— Кром, — буркнул Конан, когда в черной бездне под полом затих протяжный крик.
Рядом Пролаза поднялся с колен и растеряно сказал:
— И чего это он, а? Вроде спокойно стоял, и вдруг как шатнется…
— Он же обещал в лепешку расшибиться. — Саба хихикнула лежа на полу. — Не давши слово — держись, а давши — крепись. Дурной у тебя глаз Пролаза.
— С чего ты взяла? — сердито спросил Пролаза.
— А кто Мугандиру подавиться советовал? И кто Гизайлю обещал, что он провалится? Все по-твоему выходит.
— Тьфу ты! Великий Бел! Да я же не это имел в виду.
— Ладно, пошли спать, — Конан опустил канделябр. — Эй, там, впереди! Под ноги смотреть не забывайте.
* * *
Конан проснулся от еле слышного щелчка и рывком сел на ложе.
В канделябрах оплыли свечи, за витражами высоких окон царила мгла. Вокруг храпели, посапывали, посвистывали во сне дюжие претенденты на должности стражей загородного имения богатого шадизарского ростовщика Паквида Губара. На корточках у двери сидел человек и сосредоточенно возился с замком.
— Опять ты за свое, Пролаза? — Рука киммерийца легла на плечо домушника, тот от неожиданности дернулся всем телом. — И что бы тебе до утра не подождать, а?
Его голос разбудил остальных, они садились, протирали глаза. Прислушивались.
— Завтра пройдешь испытание, — говорил Конан, — и будешь охранять все сокровища Губара. Или уже невтерпеж? Ну-ка, дай сюда. — Он вырвал из руки Пролазы импровизированную отмычку. — Ишь ты, умник! Шпильку приспособил!
— Да я только пройтись хотел по дому, глянуть, что тут к чему, — неубедительно оправдывался Пролаза. — А то заперли в четырех стенах, будто мы жулики какие…
— А что, — вступилась за Пролазу Саба, — я бы тоже прогулялась. И деру бы дала отсюда, подвернись такая возможность. Это ты, Конан, добровольно явился, а нас, если помнишь, тайком привезли, связанных…
— Замочек-то я уже раскусил, — сказал вор. — Простенький замочек. Еще бы повозиться чуток…
В полумраке блеснули зубы Конана.
— Чуток, говоришь? Ладно, будь по-твоему. Может, и впрямь пора нам пятки салом смазывать. Не нравится мне тут.
— Ага, и тебя проняло! — обрадовался Пролаза. — Ну-ка, отломи кончик. — Он показал на длинную шпильку.
В могучих руках киммерийца бронза сопротивлялась недолго.
— Теперь загни, чтоб не шире ногтя.
Конан отдал Пролазе готовую отмычку.
