Он принял из рук Даны кубок, нагретый солнцем, и пригубил терпкий напиток. Потом, повинуясь ее знаку, передал кубок Али. Туранец отпил и вытер губы, не отводя серых глаз от соперника.
— Да пребудет с вами великий Пта, — сказала Дана, нараспев, — да осенит он крылами того, кто достоин. Начинайте.
— А что, ваша царица среди зрителей? — спросил варвар, поглядывая в сторону лестницы. Он привык начинать, когда считал нужным, а не когда ему указывали.
— Нет. Победителя отведут к ней после схватки.
— Видать, нервная женщина… Ладно, Красный Брат, ты хотел со мной посчитаться, так вот тебе случай. Только пусть потом не болтают, что я убил тебя из-за какой-то бабы…
— Ты помолился своему Крому? — ухмыльнулся Али. — Если нет — зря, ибо я собираюсь избавить Западное море от молокососа, возомнившего себя великим корсаром.
— Только не обделайся, — буркнул киммериец и прыгнул, стараясь обхватить туранца вокруг торса.
Али легко ушел от захвата, нырнув под руку Конана. Тот резко обернулся, стараясь, чтобы соперник не оказался за спиной. Мягко ступая полусогнутыми ногами, туранец пошел по кругу, стремясь поставить варвара против солнца.
Он был опытный боец, и это чувствовалось по каждому его движению, уверенному, несуетливому, расчетливому. Он напоминал кошку, готовую к прыжку, опасную кошку.
Чутье подсказывало варвару, что туранец хорошо знает, куда нужно нанести удар. Самого сильного человека можно свалить, ударив в определенную точку на теле, и Конан не раз видел, как щуплые с первого взгляда бойцы заваливали настоящих великанов. Он настороженно кружил по арене, следя за соперником. Сделай он захват, и туранцу придет конец, но для этого нужно было заставить Али ошибиться.
Туранец вдруг крутнулся на пятках, подпрыгнул и, сложив пальцы замком, направил удар в голову варвара. От удара надо было уходить вправо, но Конан, повинуясь чутью, бросился в противоположную сторону. И хорошо сделал — пятка Али уже была в том месте, где должен был оказаться живот соперника. Туранец не удержался на ногах и опрокинулся навзничь. Конан бросился на него, не прямо, а чуть в сторону, чтобы тот не мог защититься ногами, стараясь захватить голову… Но Али оказался проворнее: он перекатился по земле, успев-таки вскользь лягнуть варвара в бедро. Ударил сильно, словно лошадь копытом.
Ярость на миг захлестнула киммерийца, он сделал неверное движение и получил еще один удар — в челюсть. Рот наполнился соленым вкусом крови, Конан пригнулся, отступив на пару шагов — к колодцу.
