— Медь, — объяснил он мальчику. — Металл богини любви Иштар. Именно медью надо скреплять влюбленных.
Какое-то время он работал молча Конан изо всех сил пытался придумать вопрос, который вновь потянул бы старика за язык, но в голову, как назло, ничего подходящего не приходило. К счастью, Алла больше не вздыхала и не шуршала. Может, она там от страха сознание потеряла?..
Неожиданно старик резко поднялся с места и хлопнул в ладоши. Звук этот, оттолкнувшись от каменных стен, запрыгал, как звонкий мячик.
— Готово! — радостно объявил он. — Ну, разве Буно не молодец? Сотворить Звездное ожерелье всего за пол-ночи!
Он крутанулся на месте, а затем высоко подпрыгнул, зазвенев всеми своими амулетами и побрякушками, словно был не стариком, а расшалившимся мальчишкой. От неожиданности Конан расхохотался.
— Смейся, смейся! — разрешил Буно. — Я хорошо поработал и сейчас я счастливый, ласковый и покладистый.
Он скорчил мальчику рожу и еще раз подпрыгнул. Затем подошел к стене и провел ладонью по полированной поверхности.
— Спасибо, спасибо, добрые мои друзья. Знаешь ли ты, что это за камень? — спросил он Конана.
Тот отрицательно повел головой.
— Это лабрадор, — торжественно объявил старик. — Мой любимый камень. Мой самый старый и самый преданный друг. Душа его глубока, как бездонная пропасть, и высока, как звезды. Благодаря ему претворяю я в жизнь свои самые безумные, самые великолепные замыслы! Он опускает меня на дно самых жутких тайн, и он же уносит меня в ночное небо, когда мне этого захочется. Он мудр, как змея, и коварен, как змея же. Он любит меня, несмотря на свое коварство, жестокость и спящие в нем кошмары Он дает мне силу. Могуществом моего взгляда я во многом обязан этим сине-зеленым переливам.
Буно подошел ближе к мальчику и вперил в него свои полубезумные глаза.
— Встань! — неожиданно громко и резко приказал он.
— Зачем? — удивился Конан.
— Встань! Повелеваю тебе — встань!
Конан почувствовал, что его так и тянет подняться. Он едва не вскочил послушно, как раб или малый ребенок. Отчего-то ему вспомнилось, как мать его, гневно сверкнув глазами, отшвырнула плеть после второго удара. Напрягшись изо всех сил, мальчик остался на месте.
— Но я не могу, — сказал он, как мог жалобнее. — Меня слушаются только шея и пальцы
Буно взглянул на него с подозрением, затем покивал головой.
— Да-да. Яд мой действует очень хорошо. Если б не он, ты сейчас вскочил бы, как верная собачонка на зов хозяина.
