Аналогичный "бюрократический рынок" есть и был всегда. Но в нормальной рыночной экономике он занимает подчиненное положение по отношению к рынку, где действует закон цены. Бюрократический рынок – это то, что остается от обычного рынка, если нет частной собственности, если "вычесть" из рыночных отношений деньги, всеобщий эквивалент (аналогия – жесты и мимика занимают подчиненное положение, если есть речь. У немых жесты занимают первостепенное место). Бюрократический рынок – основной вид рынка при "азиатском способе производства", хоть как-то регулирующий эту систему, способствующий ее самонастраиванию. Развитие или подавление бюрократического рынка обозначает границу между авторитарным, "азиатским", "империалистически-социалистическим" (Ленин) и тоталитарным строем (Сталин).
До государственного капитализма было еще далеко, но пружина начала раскручиваться, монолит покрывался все новыми трещинами. И чем интенсивнее развивался бюрократический рынок, тем в большей степени его субъекты осознавали себя самостоятельной социальной силой с особыми интересами.
Вот это "предгражданское" общество – уродливое, теневое, с сильным криминальным оттенком, олигархическое и т.д. – вызревало внутри Системы, давило и требовало каких-то перемен. Нужен был какой-то узаконенный выход для желания и возможности свободно управлять, а затем и владеть собственностью, своей личной, частной собственностью. Система была "беременна термидором" хотя бы в форме перехода к государственному капитализму. Вызревал этот запоздалый "термидор" медленно – свыше 30 лет Но второй "термидорианский" кризис происходил уже в совсем иной обстановке по сравнению с периодом нэпа. Номенклатура на сей раз куда меньше боялась реставрации капитализма.
Социально директора и чиновники чувствовали себя абсолютно уверенно. Конкурентов в виде нэпманов, кулаков, "старой интеллигенции" не было (с "цеховиками" номенклатура заключала соглашения, но с позиции силы), поэтому ясно было, что социальные потрясения не пойдут на пользу другим классам, а если кто и выиграет, то как раз номенклатура.
Был и еще один индикатор, показывавший, как далеко зашло отчуждение номенклатуры от "ее" строя. Дело в том, что для описания дел в стране советская элита с конца 70-х годов пользовалась, как и весь народ, одним словом – "маразм". Конечно, объективно это было именно так. Но куда важнее, что номенклатура это сознавала. Факт осознания тоже доказывал, что ответственные группы номенклатуры созрели, готовы к переменам.
