Похоже, выбора у него в самом деле не было. По–моему, ему лучше вернуться домой на семейную молочную ферму с винодельней. Но, видимо, у него какие–то серьёзные разногласия с родителями.
— У них есть деньги, и они не хотят помочь мне получить образование. Они подали заявление в школу фермеров, даже не спросив меня. Мне, в итоге, пришлось подрабатывать весь год в универсаме и охранником, чтобы заработать на оплату обучения в институте анимации Ёёги. А теперь они хотят, чтобы я вернулся — они что, издеваются?!
Я толком не понимал причин гнева Ямазаки, но когда он злился, то переставал на время думать об этих проблемах. Он вёл себя так, будто совершенно не собирался заниматься фермой, даже хоть бы всё вокруг него рухнуло. Я решил последовать его примеру и какое–то время просто избегать реальности.
Кстати о побегах от реальности: мы не забывали и об эротической игре, которую собирались сделать. Даже теперь, когда в нашем проекте не оставалось практически никакого смысла, мы старались работать над ним.
Вообще–то, мне стоило бы порвать со своей жизнью хикикомори как можно скорее, и постараться найти себе нормальную работу; но я почему–то лишь улыбался и говорил Ямазаки:
— Будь добр, отстань от меня со своими лолитами, ладно?
— Конечно. Подстроимся и под твои вкусы, Сато. Я уж думал нас арестуют, когда мы в тот раз фотографировали девчонок возле начальной школы.
«Плевать мне на всё это; нужно искать работу, или мне крышка!» — хотелось воскликнуть мне, но я снова улыбался и поддакивал ему:
— Сегодня буду писать сценарий.
— Смотри, я на тебя рассчитываю. Качество игры напрямую зависит от твоего сценария, Сато.
— Знаю. Я вложу максимум сил в это дело. Я выложусь по полной, создавая эту эротическую игру!
Да, это моя цель. Браво! Вернее, какой кошмар!
***
Нет ничего более подходящего для бегства от реальности, чем создание эротической игры. В конце концов, сам жанр стремится к бесконечному эскапизму.
Ямазаки, сидя перед своими двумя огромными компьютерами, начал очередную речь:
— Абсолютно верно. Эскапизм — это сама суть эротических игр. Как творцы, мы должны предоставить игроку приятное спасение от реальности. Реальный мир полон причиняющих боль вещей: девушек, дурачащих парней вроде нас, девушек, насмехающихся над нами, дрянных девчонок, вроде той, что изменяла мне с менеджером из супермаркета или студентки колледжа, насмехавшейся над моей неопытностью… Всё это делает мир очень и очень неприятным местом.
