— Ромка…
— Лезь, пока они нас не нашли!
Из-за ёлки медленно вышел большой волк.
— Полезай, полезай, — торопил брат, пытаясь поднять меня хоть на нижний сук.
Но мне не было страшно и захотелось разглядеть волка. Разглядев, восхитилась сильным зверем, захотела его приласкать. Но брат не поддержал моего восторга. А волк медленно и изящно скользнул ко мне. Я протянула руку, чтобы погладить его, и серый благодарно лизнул мою ладонь. От него веяло спокойствием, силой. И почему брат застыл? В ночном разбойнике не было агрессии, и ему явно было приятно, когда я гладила его морду и почёсывала ему бок.
Волчья стая окружила меня. Все норовили пробраться к моим рукам, лизнуть мои ладони. И мне так нравилось их гладить, почёсывать…
Насладившись моей лаской, стая перешла дорогу и растворилась в темноте. Зевнув, обратилась к Роману. Брат стоял на том же месте, в той же позе, с открытым ртом и расширенными глазами. Похоже, он превратился в статую.
Действительно, ночь была неописуемо прекрасна. Небо завораживало глубиной, звёзды — загадочностью. Луна расстилала по дороге и опушкам тени деревьев, вершины которых о чём-то шептались с перебегавшими лёгкими порывами ветра. И дышалось свободно и широко.
— Ромка… Ромка!
Брат шевельнулся.
— Что это было? — чуть слышно прошептал он.
— Почему «было»? Ночь продолжается и она прекрасна!
— А волки?
— Они милые, правда?
— Волки милые?! — он тряхнул меня за плечи и раз, и два, и три…
— Перестань!
— Что ты сделала?
— Ничего.
— А откуда был тот свет?
— Какой свет? Я не видела…
— Ладно, лезь на дерево!
Неохотно забираюсь на дуб, Роман помогает мне и забирается сам. Устраивается на толстых ветвях, как на кресле.
— Садись рядом.
Послушно устраиваюсь рядом.
— Прислонись ко мне. И спи.
— Упаду.
— Удержу.
Почувствовав себя спокойно и защищённо, провалилась в сон.
Меня пробудили неприятные ощущения в затёкшем теле. Всё небо затягивали плотные светло-серые тучи. Оказалось, Роман не сомкнул глаз: он всю ночь поддерживал меня, чтобы я не упала вниз.
— Спускаемся? — с наслаждением распрямляю правую руку.
— Только осторожно.
Оказавшись на земле, потягиваюсь, затем подбираю с земли сумку. Когда же успела снять её?
— Проснулась? — мрачно уточнил Роман.
Киваю.
— Теперь припоминай, что натворила ночью. Или не помнишь?
— Вроде бы помню, — смутно вспоминаются события вчерашнего дня, ночь, одинокий волк, нос под моей рукой, соскальзывающая лямка сумки. Отчего стая меня не тронула? Отчего мне так сильно захотелось тех волков погладить?
