— Не думаю. Это, наверно, из песни «Наутилуса»: «...мы идём за ним как крысы и скрываемся в прибой, музыка под водой, музыка под водой...»
— Скажите, — вдруг как будто что-то вспомнил Переверзев, — что такое «эффект Доплера»? О вас тогда писали, и мой приятель перед показом вашего фильма тоже что-то об этом говорил, но я ничего не помню...
— Хорошо, я вам расскажу. Значит, было так. Прежде, чем снимать художественное кино, я снимал документальное. Сам себе и режиссёр, и сценарист, и оператор, ну да, чего там расстраиваться... Бродил себе по задворкам цивилизации... Которые казались мне романтичными — живописные такие помойки, знаете... И всё снимал... Пока какой-то злой мальчишка не швырнул в меня булыжник и не расфигачил мою камеру вдребезги! Одна из стеклянных брызг попала мне в глаз. И с тех пор я всё вижу как-то не так, как все... Понимаете?
— Наш ответ Чемберлену, — Лена захлопала в ладоши.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Доплер. — Я ведь говорю всё как есть.
— Да я вижу, вижу... Глаз за глаз, сказ за сказ...
— Да ну какие там сказы! Ведь сто раз писали, что у меня осколок застрял в глазу, что я всё вижу поэтому в чёрном свете, «расколотый объектив привёл к чистому субъективизму»... И всё такое... «Все его фильмы поэтому с червоточинкой»... Вы просто молодые, не помните...
— Но это же когда было, — сказал Переверзев, — теперь ведь этого нет?
— Чего нет?
— Ну, я не знаю, идеологии. А значит, и «эффекта Доплера»?
— Эффект есть! — несколько экзальтированно воскликнул Доплер. — Он со временем только усилился. Вы даже себе представить не можете! И за примером не надо далеко ходить... Вот вы тут сидите, присели, из самых чистых побуждений, конечно, поприветствовать героя вчерашних дней и всё такое, сказку нам рассказать — всё совершенно невинно, я же понимаю... А знаете, как я вижу эту сцену?
— Как?
— Мне кажется, что вы, пользуясь преимуществом в возрасте... и барельефности мускулатуры... Пытаетесь украсть у меня мою возлюбленную! Рассказываете нам тут басни про медуз... А на самом деле в вашей сказке всё очень просто — вы не хотите прямо признаваться в любви и делаете это посредством проекции... Напускаете на нас какие-то туманности... андроидов...
— Я на самом деле её видел! Но то, что она похожа именно на Лену, это я... Это могло мне показаться, Лена — это была первая человеческая голова, которую я увидел после той, что была под водой. Но при этом я не давал ни малейшего повода...
