Маринка посмотрела на темное окно, и только сейчас до нее дошли последние слова Аллочки: только прокричав себе, что я так больше не могу, только после этого ты захочешь менять себя… Маринка перестала ждать Сережу — теперь это ничего не изменит, появись он в эту минуту, или через час, эта боль будет повторяться каждый день, пока не обратит ее жизнь в прах. Надо бороться, как тогда в детстве.
Как только она приняла такое решение, мысли стали спокойными, она уже не плакала, как будто бумага, на которой она все записывала, давала ответ на вопрос — что же делать дальше? Она уже видела какой-то выход, еще не зная какой, но свет уже манил ее своей волшебной силой надежды. Спать совсем не хотелось. Она прошла на кухню, заварила себе крепкого чаю. Рекс ходил за ней, пытаясь определить, что же за настроение сейчас у его хозяйки? Маринка почесала коту за ушком, он благодарно лизнул ее в руку.
— Иди спать, дурачок. Не переживай, как-нибудь все наладится, вот увидишь.
Конечно, сейчас она больше успокаивала не кота, а себя, Маринка понимала это. Взглянув на черное заплаканное окно, она тяжело вздохнула и вернулась в комнату. Теперь ей опять захотелось окунуться в прошлое.
— Алла, видна, моя Мария и впрямь обращалась к Полине, когда ты ей отказала, чтобы та помогла найти сына. Она тода мене сказала, что ради энтого пойду и к черту.
— Я тоже так думаю, Матвеич. Но что теперь гадать, надо действовать. Сегодня я видела свет в заброшенной усадьбе. Давно надо было снести это нечистое место. Придется нам его обследовать. Сейчас, Матвеич, пойдем по домам, надо людей расспросить, не появлялся кто чужой в деревне?
А тебе, Маринка, в школу надо, но боюсь, ты отстала очень. Придется тебе на второй год остаться. Есть еще выход: у нас тут старый учитель живет, Иван Иванович, может, к нему походишь, позанимаешься, а в конце мая попробуешь экзамены сдать. Плохо, что сейчас детей в деревне нет, все по интернатам, а то дети лучше всего видят, что вокруг происходит.
А дед произнес:
— Нет, ты забыла, Матренка здеся, энта в школу не ходит, не способна к учебе оказалась.
— Ее обязательно расспросить надо.
Маринка обрадовалась, хоть какая-то Матренка здесь, все не одна будет. Ей так надоело одиночество, хотелось завести подружку, пусть и не способную к учебе, но играть же с ней можно будет.
Они обходили хату за хатой. Практически никто ничего не видел.
Люди были очень напуганы. Все старались скрыть правду. Никто ничего не рассказывал. А вдруг и с ними приключится такое, как с Настей? Теперь даже дома ты не в безопасности. Аллочку это очень раздражало. Она ругалась, укоряла, но дальше этого дело не шло. Все боялись и молчали.
