Рипли облизала пересохшие губы. Потом она нажала нужную клавишу – и тут же опустилась на койку, чтобы использовать для отдыха хоть несколько минут.
Дребезжащий звон наполнил помещение отсека.
И Бишоп, очнувшись от очередной своей смерти, открыл глаза. Нет – один глаз…
Способен ли робот говорить? Или его электронный мозг пострадал еще сильнее, чем тело?
Забыв об усталости, Рипли подалась вперед.
– Эй!.. – негромко позвала она.
Страшное освежеванное лицо медленно повернулось к ней.
– Рипли? – ответил знакомый голос, глубокий и с хрипотцой. Он звучал абсолютно спокойно – так, как если бы они увиделись после короткой разлуки. Словно и не лежали между их этим и последним разговором борьба, победа, гибель товарищей, невообразимое количество миль пространства…
– Здравствуй, Бишоп. Как ты себя чувствуешь?
– Ноги болят… – робот усмехнулся остатками рта. Он, конечно, знал, что никаких ног у него теперь нет.
– Мне очень жаль… – неловко произнесла Рипли.
– Ничего, это уже не имеет значения.
Бишоп все-таки говорил с трудом – будто выталкивал из себя фразы. Очевидно, система воспроизведения речи действительно оказалась повреждена. Надо было спешить.
– А как себя чувствуешь ты? Мне нравится твоя новая прическа…
Медленно поднявшись, единственная рука андроида указала на обритую кожу головы Рипли.
– Я – в порядке, Бишоп… Скажи, ты можешь прокрутить мне то, что находится в черном ящике?
– Нет проблем… – робот на минуту умолк, словно сосредоточиваясь, а затем внутри его что-то коротко прозвенело. – Есть! – возвестил он.
– Что случилось на «Сулако»? Отчего пришлось катапультировать шлюпку?
– склонившись над ним, Рипли с нарочитой четкостью выговаривала слова.
Бишоп снова ненадолго замолк. Затем из его искалеченных губ полился ровный гул – ритмичная работа могучего организма космического корабля. Потом этот гул прорезало шипение, скрежет…
– Стасис нарушен. Пожар в криогенном отделении. Повторяю: пожар в криогенном отделении. Всему экипажу собраться в спасательных шлюпках. Повторяю…
Бишоп теперь говорил не своим голосом: это был приятный голос молодой женщины, неуместно спокойный на фоне слышимого лязга и грохота. Не сразу Рипли поняла, что робот просто воспроизводит стандартную запись корабельной системы оповещения.
– И в чем же причина? Почему начался пожар?
– Проводка… – сказал Бишоп уже собственным, но явно угасающим голосом.
Рипли нахмурилась:
– Скажи, а сенсорные датчики ничего не зафиксировали? Например, какого-нибудь движения в анабиозной камере?
