– Ты можешь потише жевать? – раздраженно спросил Дилон.
– А чего? – ответила темнота.
И снова раздалось чмоканье резинки.
– А ничего! Просто я пытаюсь посчитать, хватит ли 176 свечей, чтобы замкнуть круг достаточной площади. И я не могу думать, когда ты так усердствуешь над своей жвачкой!
На секунду наступило безмолвие. Но тут же его нарушил гулкий звон: где-то вдали, за пределами освещенного круга, с грохотом упала и покатилась пустая бочка из-под топлива.
– Опять?! – рыкнул Дилон.
– Это не я, – поспешил заверить Рейнс.
– Ребята, может, вы там что-то зацепили? Бомс? Голик?
– Нет… нет… – ответили два голоса из тьмы. А больше никого в этом отсеке и не было.
– Что за черт?! – Пресвитер приподнялся. – Эй, кто там?!
Сперва ответом была тишина. Потом будто бы кто-то быстро пробежал по самой грани освещенного пространства. Потревоженный воздух колыхнул свечные огоньки, задув из них один или два.
И тут Дилон, даже не шестым, а каким-то двадцатым чувством ощутил опасность. Это не было рациональное чувство – просто страх перед Неведомым паучьими лапами пробежал у него по спине.
Он тут же устыдился этого страха и шагнул в направлении странных звуков. Но за эту секундную заминку его успели опередить. Ближайший из заключенных – это был Бомс, самый надежный, единственный среди собравшихся здесь, на кого Дилон мог положиться при любых обстоятельствах, – уже двинулся в сторону шума. Зажженный им от свечи факел чадил и плевался искрами.
Через несколько секунд сидящие могли видеть только этот факел, огненной точкой прорезающий мрак. Все остальное проглотила тьма.
– Что там, брат?
– Ничего…
Бомс шел не скрываясь. Он отчетливо знал, что здесь некому ему угрожать, и был абсолютно уверен, что вскоре обнаружит кого-нибудь из своих «союзников», который тайком пробрался в отсек и сейчас пытается подслушать их разговоры. А обнаружив – легонько, без злобы даст ему по физиономии, за шкирку приволочет в «Кольцо» и поставит перед Пресвитером по стойке «смирно». И поделом! Не умеешь шпионить – не берись!
Что-то метнулось от него в сторону, на четвереньках пробежало вдоль штабеля бочек.
– Ну-ну, шутник, – Бомс пригнулся, всматриваясь, – и далеко ты собрался?
Теперь ему, прячущемуся, не уйти: Бомс отлично видел, что тот – кем бы он ни был – сам загнал себя в тупик, образуемый рядами бочек и изгибом стены.
– Вылезай! – рявкнул Бомс, загораживая единственный путь к отступлению.
Он продвинулся чуть вперед – и обомлел. Факел хорошо освещал закуток, куда скрылась метнувшаяся тень. И там не было никого. Лишь под потолком зиял шестиугольник вентиляционного отверстия, но до него не дотянуться даже в прыжке, а уж тем более не сделать это бесшумно, да еще за считанные секунды.
