От души хохотал, услышав, как на отработке в Зале наград вечно неуклюжая Санни расколотила какой-то кубок, и при попытке починить его простеньким «Репаро» у нее почему-то получилась бутылка огневиски. Бутылку Филч реквизировал, и, надо думать, нашел ей достойное применение…
И вот — суббота. Чтобы сбежать от назойливых расспросов и перманентных предложений сходить в Больничное крыло, я оделся потеплее и все время от обеда до ужина прошатался в окрестностях замка. За ужином глотал куски почти не жуя и даже не очень разбирая, что ел. И постоянно спрашивал себя — с чего я так мандражирую? Не на свидание иду, в конце концов.
Долго не мог решить, когда идти. Времени Санни не назвала, а я по дурости не спросил. Выждал час после ужина, просидев с книгой у камина, а улучив момент, когда в гостиной стало поменьше народу, подхватил мантию и с самым равнодушным видом, на какой был способен, направился к выходу. Краем глаза отметил несколько внимательных взглядов, направленных в мою сторону, и в который раз порадовался своей репутации высокомерного одиночки.
К гостиной Хаффлпаффа шел нарочито медленно, стараясь сохранять выражение лица «я мимо проходил». По счастью, знакомых мне по пути не попалось.
Толстый монах встретил меня сварливо:
— Еще один заявился! Ох уж эта Санни, тащит в Дом всякую шваль, тролль ее задери! Мало мне было гриффиндорских олухов, теперь еще и салазарова шпана шастает! Ходют и ходют, ходют и ходют, никакого спасу нет!
— Ходили и ходить будем! — Отрезал я и назвал пароль.
Не переставая разоряться, портрет отъехал в сторону, я шагнул через порог… Лицо обдало жарким каминным теплом, в нос ударил запах пива, кофе и чего-то копченого.
— Oh mother tell your children
Not to do what I have done, — Сидя на полу у камина, Санни пела незнакомую мне песню, перебирая пальцами гитарные струны.
Spend your lives in sin and misery
In the House of the Rising Sоn! — Меланхолично подтягивали несколько нестройных голосов.
Народу было много. Хаффлпафф собрался, наверное, в полном составе. Солидная компания райвенкловцев облюбовала длинный диван у стены — сидя едва не друг у друга на головах, они неспешно потягивали пиво и с самыми глубокомысленными физиономиями тихо переговаривались. В кресле у противоположной стены царственно восседала старшая Уизли, держа бутылку пива, как королевский скипетр, а ее братец и оба Поттера доберманами развалились на полу у ее ног. Все круглые желтые пуфики были заняты, и большинство народу, в основном парни, предпочли пол — поближе к Санни и к ящику с пивом.
