– Ладно.
– И соблюдай дистанцию. А то напугаешь людей.
– Каких людей?
– Увидишь.
– Мне все это не нравится, – сказал он. – Тревожно за тебя. Может, лучше не надо?
Я решительно встала.
– Все. Начинаем.
Я уже говорила, что целью охоты на кур является супрафизическая трансформация, и здесь очень важна правильная последовательность подготовительных действий. Чтобы трансформация началась, мы ставим себя в крайне неловкое положение – такое, когда от собственной нелепости перехватывает дыхание и хочется провалиться сквозь землю от позора. Именно для этого нужны вечернее платье и туфли на каблуках. Мы доводим ситуацию до такого абсурда, что нам не остается иного выхода, кроме как превратиться в зверя. А курочка требуется как биологический катализатор реакции – без нее трансформация невозможна. Крайне важно, чтобы она оставалась в живых до самого конца – если она гибнет, к нам быстро возвращается человеческий облик. Поэтому выбирать следует самую здоровую и сильную птицу.
Подойдя к курятнику, я посмотрела на дом лесника. В его окне отражалось солнце, и я не видела, есть ли кто-нибудь за стеклом. Но люди в доме точно были. Из открытой двери доносилась музыка – строгие мужские голоса (кажется, монашеские) пели: «Добрая ночь… божий покой… божий покров над уснувшей землей…»
Следовало спешить.
Курятник представлял собой дощатую будку с наклонной крышей из обтянутой полиэтиленом фанеры. Я откинула задвижку, распахнула царапнувшую о землю дверь и сразу увидела в зловонной полутьме свою добычу. Это была коричневая курочка с белым боком – когда все остальные куры кинулись по углам, она одна не тронулась с места. Словно ждала, подумала я.
– Ко-ко-ко, – сказала я хриплым неискренним голосом, быстро нагнулась и схватила ее.
Курочка оказалась смирной – дернувшись, чтобы поправить неловко поджатое крыло, она замерла. Как всегда в такие минуты, мне казалось, что она отлично понимает природу происходящего и свою роль в нем. Прижимая ее к груди, я попятилась от курятника. Моя туфля увязла каблуком в земле, подвернулась и соскочила с ноги. Вслед за ней я сбросила и вторую.
– Эй, дочка, – позвал голос.
Я подняла глаза. На крыльце стоял мужик лет пятидесяти, в затертой рабочей спецовке, с густыми висячими усами.
– Ты чего? – спросил он. – С головой непорядок?
Вслед за мужиком из двери появился румяный парень лет тридцати, тоже с усами – видимо, сын. Он был одет в синий спортивный костюм с крупными буквами «ЦСКА». Я отметила, что оба слишком плотного телосложения для быстрого бега.
