И вот завтра наступило. Борьба Васильевич вылез из спального мешка и быстро оделся. Часы показывали половину восьмого. Кристалл вынимать рано. Раскрыл свежий номер “Кристаллографии”, но чтение не пошло. Письмо, что ли, сыну написать?… Настроение нетерпеливого ожидания погнало его на улицу.
Чтобы убить время, пошел на вокзал за газетами. Киоск оказался закрытым, привокзальная площадь пуста. На высоких флагштоках колыхались знамена. В центре высилось что-то массивное, упрятанное под белым покрывалом. “Памятник погибшим солдатам, - вспомнил Борьба Васильевич. - Сегодня открытие. Сколько людей унесла та война! Самых смелых, самых умных. Ребята из разведки, отец, дядя Хусаин… Будь они живы - сколько бы сделали! Давно освоили бы солнечную систему, не говоря о Юпитере…” Макушкин взглянул на часы и заторопился в институт. Серебристая Татьяна сидела вместе с операторами и курила.
– А вы что не празднуете?
– Хочется кристалл посмотреть…
Борьба Васильевич не стал надевать халата. Выключил насос, напустил под колпак воздух. Медленно вывел “лодочку” из-под нагревателя. С едва слышным хлопком отошла приемная камера. Макушкин повернул ее на себя, выдвинул “лодочку”. Екнуло сердце: сверху кристалл был совершенно черным.
– О-о-о!… - разочарованно протянула Таня.
– Ничего, ничего… Может быть, это только поверхностное напыление…- Макушкик.поддел “лодочку” отверткой, обжигаясь, отнес на стол. Операторы были наготове. Ловко орудуя стамесками и молотками, принялись вылущивать кристалл из молибденовой “лодочки”, словно снимали шкуру с убитого зверя.
– Осторожнее, - умолял Борьба Васильевич.
– Отойдите, а то осколок в глаз попадет.
– И по бокам черный…
– Не черный, а какой-то в чернила макнутый…
– Сама ты макнутая!
Молибденбвая чешуя летела в разные стороны.
– Готово!
Борьба Васильевич обернул кристалл тряпкой и посмотрел на свет. Он был прозрачный. Густой фиолетовый цвет с красными искрами преобладал в центральной части, затянутой паутиной мелких трещин. Но у носика и по краям были видны прозрачные густо-синие участки. За плечом возбужденно дышала Татьяна.
– Ну? - победоносно спросил Макушкин.
– Карош турка Джиурдина!
– То-то же…
Танечка завладела кристаллом.
– Почему синий?
– А я откуда знаю?
– И трещин много.
– Ха! Трещины мы уберем!
– Борьба Васильич, - осторожно сказал оператор, - на сегодня все?
– Как все? Ставим следующий опыт!
– Борьба Васильевич!
– Ладно, - сказал Макушкин. - Будем праздновать День Победы.
