Говорилось в нем вот что:
«Это мое послание двум опорам страны каракалпакской Бегису и Мыржыку, двум честным, умным и смелым джигитам, коим всевышний уготовил судьбу ангелов-хранителей родной земли. С ангелами я и хочу поделиться своими нерадостными мыслями. Они камнем острым вонзились в мою душу и мучают постоянно.
О чем моя боль и забота?
Первое: растут в степи три дерева из одного корня. Смотрят на них люди с любовью и надеждой. Да неодинаково растут эти три дерева. Одно тянется к небу, другие два гнутся к земле. Одно питается светом, другие тенью. Первое широко раскинуло зеленые ветви, второе и третье чахнут в его тени.
Второе: город Кунград назван именем вашего рода. И он тоже в тени, он слабеет, он умирает. А Хива, не названная именем ни одного каракалпакского рода, процветает, крепнет день ото дня, поднимается над всеми городами и селениями земли.
Вот какие нерадостные мысли мучают мою душу. Делюсь с вами всем этим, чтобы вы подумали, ангелы мои, и, подумав, приняли решение, достойное честных, умных и смелых джигитов.
Писал вам правитель великого города Кунграда Туремурат-суфи».
Послание прочел вслух Бегис. Прочел от первого до последнего слова, неторопливо, внятно, чтобы Мыржык понял и чтобы стоявший рядом Айтмурат Краснолицый убедился в добросовестности Бегиса. А Мыржык не понял, а может, и понял, да не поверил ласковым словам. Решил сам проверить их. Взял из рук брата послание и по слогам — умения-то у него не было! — прочел те самые слова, что удивили и напугали его.
Пока трудился, сопел и потел Мыржык, посланник кунградского хакима смотрел, слегка прищурив свои полные лукавства глаза, на обоих братьев и изумлялся тому, как аллах точно повторил лица Бегиса и Мыржыка, и даже родинки посадил на одно и то же место — над левой бровью. Изумление было настолько велико, что Краснолицый широко открыл рот, и, лишь когда последнее слово было произнесено и Мыржык облегченно вздохнул, он закрыл наконец рот и улыбнулся, утверждая этим, что все произнесенное соответствует написанному лично Туремуратом-суфи.
Напрасно, однако, поторопился Краснолицый утвердить и тем закончить церемонию ознакомления братьев с высоким пожеланием правителя Кунграда. Бегису показалось, что не все слова стоят в том порядке, в котором их воспроизвел Мыржык. Он вырвал послание из рук брата, разгладил бумагу на своих коленях и стал сверять услышанное с написанным.
Краснолицый не счел это глупостью или неуважением к правителю Кунграда. Он усмотрел в этом желание Бегиса найти тайный смысл письма. Ведь оно было хитрым, это письмо, и сочинено с намерением выведать, чем дышат братья…
