Я пытаюсь сосредоточиться на деле – заслушать свидетелей на будущей неделе, а сегодня постараться уточнить, что двигало убийцей.
– Почему банки для варенья? – задаю я ему вопрос, как только он оказывается передо мной.
– Разве вы не задавали мне этот вопрос вчера? – удивляется он.
– Вы правы, но, на мой взгляд, в вашем ответе не хватало точности.
– Прекрасно, – с удовольствием соглашается он. – Предпочитаю, чтобы вы задавали точные вопросы, если хотите получать точные ответы.
Его пожелание вполне законно. Я киваю и бросаю взгляд на мадам Жильбер, показывая, чтобы она при необходимости вела сокращенную запись.
– Откуда банки? Вы их купили?
– Нет, они стояли в подвале. Там всегда есть чистые, готовые к употреблению банки. Моя жена часто варила варенье. Тоннами. Чаще всего из того, что собирала в саду. Она превратила часть парка в огород. Ревень, земляника, яблоки, айва. Сахар она покупала десятками килограммов, в доме воняло вареньем неделями, месяцами… Честно сказать, дом вонял вареньем целый год. А я всегда ненавидел варенье. Не люблю сахар. Она и сама не очень ела из боязни потолстеть, а потому раздавала его. Стоило нам отправиться в гости, как она брала с собой две-три банки. И первую четверть часа говорила лишь о варенье.
– Почему восемнадцать банок? – спрашиваю я. – На фотографиях видно множество пустых банок на нижней полке.
Обвиняемый устало пожимает плечами.
– Я отличаюсь от неё. И не стремлюсь к идеалу. Мне просто надоело после десятка банок. Я не учился на мясника.
– Продолжим. Расскажите подробно, как вы действовали.
Он снова пожимает плечами.
– Вы спрашиваете про банки? Довольно просто. Банки стояли передо мной. Жена лежала почти бездыханная. Я вооружился своими инструментами…
– Погодите! – я прерываю его, подняв руку. Мадам Жильбер подпрыгивает на месте.
– Когда вы говорите, что поставили банки перед собой, это было до или после убийства?
Он на секунду задумывается.
– До. Я даже показал их ей и сказал, что на этот раз варенье буду делать я. Свое собственное варенье. И поставил банки перед ней.
– Она поняла, что вы понимаете под этим?
– Я ей все объяснил. И кроме того, она видела инструменты.
Однако мне не нравится заминка обвиняемого перед ответом. Либо он показал пустые банки жене перед убийством, либо не показал. В обоих случаях ответ должен был быть немедленным. Почему он задумался? Почему колебался? Я чувствую, здесь что-то не то.
