- День добрый, охотник.
Я не поворачиваясь, пробурчал в ответ тоже какое-то приветствие. Видимо купца это приободрило, по крайней мере, голос у него зазвучал бодрее:
- Не хотите ли вы отдохнуть после тяжелого дня и отужинать со мной "У Марины", где, совершенно случайно, мной заказан столик, и через полчаса разрешат подавать красное вино?
Я с интересом взглянул на собеседника. Этого человека я не знал, но мне нравился его подход к делу. Нет, совсем не то, что он предложил мне вина, а то, что пригласил меня поужинать в первой половине дня, заявив, что ужин уже на столе. Причем, несмотря на название, в более чем приличный ресторан.
***
Разговор начался как обычно. Сначала купчина активно подливал мне вино, впрочем стараясь не напоить, а лишь, чтобы я не уличил его в жадности. Наевшись и напившись я постарался перейти к сути дела:
- Что ж ты хочешь от меня, гость дорогой?
Купец на секунду зажмурившись и, видимо, прикинув все последствия своего ответа, выпалил:
- Люди знающие посоветовали к тебе обратится. Видишь ли, добрый человек, дочь любимейшая у меня болеет. Лихоманка сердечная её точит. Сколько же я на неё денег извел, лекарей приглашал, снадобья дорогие покупал. Чахнет день ото дня.
Купец вытер набежавшую слезу и хлюпнул носом, смотря сквозь меня тоскующим взором. Сведенное горем чело, безнадежный взгляд. У меня у самого на глаза навернулись слезы и я спросил прерывающимся голосом:
- Неужто никакого лекарства нет, чтобы помочь в беде твоей?
Купец вздохнул:
- Есть одно средство, - он понизил голос, я заинтригованно придвинулся к нему ближе. - Королевский лекарь говорил, что шкурку лисы черно-белой надо к ссохшейся рученьке привязывать и тогда снова кровь по жилам побежит, и будет кровиночка моя, - тут он натурально всхлипнул, - живая и здоровая.
Я тоже не сдержал приглушенное рыдание:
- Так, говоришь если ножки в шкурку завернуть, то выздоровеет твоя дочь?
- Да, - плача проговорил купец, - выздоровеет. В том мне лекарь первейшую гарантию давал.
- Смогу, наверное, помочь твоему горю. Ты только объясни мне, чем же болеет твоя дочь? А то у меня непонятки какие-то остались: то ножка, то ученька...
Слезы на глазах купца высохли, но скорбный голос остался:
- Все верно сказал ты, добрый человек. Все верно! Просто не хотелось мне взваливать на тебя груз забот моих.
Голос снова задрожал.
- И лихоманка у неё, и сердце слабое, и ручка сухонькая и ножка кривенькая.
