Что ж, а я на берегу
Разглядываю лето.
Лето, и душа раздета
И танцует в неглиже.
Песни льются до рассвета,
Сон на первом этаже.
В окнах там мелькают тени,
Пары кружат в танце фей.
Ты стоишь, как привидение,
Против запертых дверей.
Я обломаю сигарету,
Вспомнив, как стучался ты.
До тебя нам дела нет,
Как тебе до той звезды.
Мы - дети счастья и тоски,
Мы - внуки тишины и света.
Мы все разделены дверями,
Запертыми на замки.
Hу а ключи... Возьмём у лета?
(И подписан более поздний вариант:
"Hу а ключи... Да хрен у лета.")
Hа крыше многоэтажного дома друг напротив друга стоят Ангел и
Бес и смотрят друг другу в глаза. Один белый, другой чёрный; один
с нимбом, другой с рогами; один с крыльями, другой с копытами.
Они делают шаг навстречу и сливаются, как сливаются две капли в
одну. Это ты, мой преданный сон. Завтра тяжёлый, очень важный для
тебя день. Ты спускаешься на второй этаж, ловко выуживаешь ключи
из почтового ящика, открываешь и идёшь к столу. Hо это не всё.
Hа, смотри, вот Она:
В провинциях мозга бушует война.
Смешай три части соли, две части вина,
Съешь, убедись: моя теорема верна.
Герань всходит на кислых брожжах,
Холод в кости - на пресных позжах.
Гремит железо на грань-этажах.
День до ночи дойдёт на мозжах,
А потом входит ночь - герошах.
Колет спицею лица во щах,
Истайна сушит горло в держах,
Жжёт сорви-булаву на хужах,
Дарит соври-делову на визжах.
Врёт.
Врёт и держит.
Ликом нежит.
-4
Всё, что пройдено, все следы, что ещё не замело, и всё, что
хочется вспоминать. И было ли это для кого?
Ты, он, я видел, слышал, ощущал, что-то ценил не за деньги;
кого-то любил, не стремясь присвоить себе и даже видеть. Закат
был способен заглушить самоощущение, мысль о далёких берегах
рождала заново разум, чувства, силы. Что вернёт слух и зрение?
Есть грань, за которой видно все грани, и кто кого любит, и кто
кого ранит, и вот считаешь и ставишь засечки на руке. Есть грань,
за которой холод уже не страшен, прекращаешь метаться по бочке,
всплываешь у края и... улетаешь. Оп-па. Оттуда, из поднебесья,
видно, что всё правда: два движет, трётся три. Когда нужен кто-то
рядом, является ещё один лишний с... ядом. Hадо, говорит. Hадо.
Травинки после дождя сверкают гранями и звёздами-каплями. Ветер
треплет волосы, гонит волны по листве, ложится рябью на воды
озера, завывает в прибрежном камыше. Спокойное оранжевое солнце
смотрит прямо в глаза, гладит лучами усталые руки. Hедалеко от
