Глупо, а тетенька на глупость способна лишь в состоянии стресса и ПМС.
Может, проверяет его?
Пожалуй, это единственно верная мысль. Правильно, Галя, в этом я с тобой солидарна. Хотя и не согласна — проверяй — не проверяй — только себе больно будет, так к чему это затевать?
Уверена, что он не польстится на меня? Давай, проверим, мне самой любопытно.
Сергеев маялся час. Его явно что-то беспокоило, и судя по его частым посещениям спальни — я, а судя по тому, что он не приближался и смотрел слишком внимательно, слишком изучающе, не мое тело.
Я решила, что пора выздороветь и понять, что же озаботило Леонида.
В один из его посещений я открыла глаза и посмотрела на него, изобразив растерянность, раскаяние и замешательство:
— Вы?… Я у вас?… Простите…
— Не смущайтесь, — качнул он головой. — Вам лучше?
— Да, спасибо, все прекрасно…. Мне бы еще… — показала на свой наряд и потупилась, надеясь, что румянец все же окрасит мои щеки.
— Сходить к вам?
— Если нетрудно. Извините, пожалуйста, за неудобства. Я оденусь и тут же уйду…
— Не торопитесь, — махнул рукой и неожиданно загадочно улыбнулся. — У меня есть к вам разговор.
— А?… Хорошо, — пожала плечами, как бы невзначай выпустив край одеяла. Но вместо ожидаемого взгляда на мою грудь, мужчина посмотрел мне в глаза, и я поняла, что он далеко не олень, а пока неизвестный мне вид — потому что он заподозрил игру. Это четко высветилось в его взгляде, в котором не было и частицы подобающего случаю желания, внимания — в нем были холод и доля презрения, накрепко сплетенная с оцениванием. Он смотрел на меня, как на изделие, товар, и словно прикидывал, как бы его приобрести и для каких нужд использовать.
Он ушел, оставив меня в глубоких раздумьях: не провалилась ли я на этот раз, на того ли ставку сделала?
Конечно, я знала, что рано или поздно мои способности натолкнутся на непробиваемую стену более высокоразвитых особей, а моя карьера закончится. Но сейчас, когда и так все хуже некуда, мне не хватало только провалить задание, чтоб друзья Макрухина уже вместе с ним устроили на меня безотлагательный гон. Мустанг превратился в старую клячу и оступился — в сторону его и стрелу в глаз.
Словно вспышка, сон наяву: ржание от боли и тоски, жалобный взгляд лошадиных глаз, дождь, струящийся по морде, и стрела, входящая в глазницу…
Я тряхнула волосами: мне конец, допрыгалась. Миражи, галлюцинации и твердые, как орешек знаний, объекты. Прав шеф, отдавая меня на слом. Пора.
