Медовый зрачок на краткий миг наливается яростью и… тухнет. И он, не говоря ни слова, передает Хаиде, которого я подзываю жестом, сначала ножны с мечом и кинжалом, что крепились на поясной перевязи. А затем и замотанный в грубую ткань двуручник, который он носит за спиной.
Остальные мрачно переглядываются, уже догадываясь, к чему мы готовимся, и без предупреждения отходят от нашей четверки: Асия, как ни странно, тоже остается рядом.
Минуты уходят одна за другой. Приходится не только вслушиваться в лес, ожидая нападения, теперь уже не диких зверей, а нечисти, разновидностей которой Даймоны вывели множество, но и следить за малейшим изменением в поведении дракона.
Мои чувства напряжены до такой степени, что еще не видя, я кожей ощущаю, как вскидывает руку Лера.
— Всем отойти.
Первое желание — нарушить брошенный хриплым голосом приказ и броситься на помощь. Но заметив, как медленно и осторожно отходит Асия, следую ее примеру. Ей лучше знать, что нас может ожидать. И даже если она и не знает точно, то степень возможных неприятностей она осознает намного лучше, чем я.
Тело Ригана, дергаясь в конвульсиях, падает на землю. Его форма начинает плыть, стремясь принять контуры ящера, но Лера, стиснув зубы, удерживает его в человеческом виде.
И лишь ожидание. Без возможности помочь. Видя, с каким упорством один стремится вырваться из-под контроля, а другой пытается удержать.
И каждое мгновение растягивается в беспросветную вечность, в которой кровь стучит в висках и глаза, до рези, до застилающей все пелены, всматриваются в сети заклинаний, что накладываются одна поверх другой, привязывая корежимого чуждыми силами Ригана к земле и отсекая от воздуха. Не давая возможности расправить крылья и опасть. Потому что теперь, когда присутствие дракона сделало защиту активной, становится видно, как туманная пленка в воздухе тянется к зыбкому мареву перепончатых полотен, искрясь атакующими матрицами Хаоса.
Перелом наступает неожиданно, когда уверенность в том, что ей удастся справиться с ним, практически исчезает. Его тело продолжает вздрагивать, но прекращает терять четкость очертаний. А потом и совсем замирает, лишь время от времени выгибаясь дугой.
— Быстрее, тащите его. — И это не голос, искореженный усталостью хриплый шопот.
Рамон и Талас словно только и ждали команды. Один перекидывает его через плечо, лишь чуть просев, когда поднимал. Второй бежит рядом, не давая дракону соскользнуть с плеча, когда очередной приступ тянет его тело.
