Кто-то сидит в баре, несколько пар обнимаются на диванах, где-то в конце зала, на сцене, танцуют стриптиз…
Нина потеряла Макса из виду. Вернее, забыла о нем, наблюдая за окружающими. Первое время еще искала его глазами, а увидав, опять уходила в свои наблюдения… А потом перестала следить, полностью погрузившись в свое состояние. Макс же, напротив, следил за Ниной, сидя в баре. И хотя вниманием других женщин был польщен, тем не менее не отпускал взгляд от Нины, наблюдая за ее поведением.
Вот она расслабленно опустилась в кресло и замерла. Ему даже показалось, что она задремала, настолько спокойна и неподвижна была ее поза. Однако нет. Посидев несколько минут без движения, Нина потихоньку возвращалась в действительность: поправила маску, изменила положение тела, погладила колено…
Вот к ней наклонился мужчина. Максим напрягся. Ему, с одной стороны, было понятно, что то место, куда они пришли, предполагало свободу общения мужчины с женщиной. И не просто свободу разговорного общения, но и интимной близости. А с другой стороны, он вдруг ощутил острый укол ревности, тревогу, волнение.
Мужчина, подойдя к Нине сзади, нагнулся и что-то зашептал ей на ухо. Она сначала удивленно и, как показалось Максиму, несколько испуганно, отстранилась. Потом отрицательно покачала головой. Макс почувствовал облегчение. Фу! Даже удивительно, что он так болезненно отреагировал. Надо бы подойти поближе. И он решительно направился к Нине.
Нина пребывала в странном состоянии. В полудреме, что ли, в полутрансе, когда все спокойно внутри, когда нет движения мысли, только сиюминутное созерцание, наблюдение. Немного отстраненное и в то же время осознанное. Телу было тепло и комфортно. Она изредка шевелилась, чуть меняя позу, находя для себя еще более удобное положение. Чей-то голос немного выбил ее из колеи. Она даже вздрогнула, настолько неожиданно прозвучал возле ее уха чей-то интимный шепот:
– Такая красавица и скучает одна…
– Нет… я не скучаю. – Нине было досадно, что ее потревожили. Ей так не хотелось выходить из состояния безмятежного ничегонеделания. Но проигнорировать мужчину в данной обстановке было бы неправильно, и она уже более спокойно сказала: – Мне здесь нравится.
«Какое же спасение эта маска! – подумала она. – Вот уж в буквальном смысле слова: не надо делать лицо при разговоре, не надо следить за его выражением, можно ничему не соответствовать, а оставаться расслабленной и естественной. Даже глаза в этой маске при таком освещении не слишком выразительны».
