— Ну в общем, нет. Если я могу что-нибудь сделать…
— Можешь! Возвращайся туда и внимательно слушай, что они будут говорить — особенно судья Каннингем.
— Почему судья Каннингем? Какое он имеет к этому отношение?
— Я… я думаю, он на моей стороне. Вообще-то окружной прокурор не так уж плох — он старается быть справедливым. Но когда он совсем допек меня своими вопросами, судья Каннингем поднялся, как римский император, и сказал: «Осторожнее, сэр. Если эта свидетельница нуждается в помощи, я к ее услугам».
— Если ты нуждаешься в помощи, Джуди, то почему не позволишь мне оказать ее? Или доктору Феллу? Когда он берется за дело…
— Тогда пусть он поскорее за него возьмется. Это ужасно! Ты вернешься туда? Пожалуйста, дорогой!
— Как ты меня назвала?
— Дорогой. Я такая несчастная, что больше ни о чем не в состоянии думать. Домой я не хочу — буду ждать тебя в «зеленой комнате». Ты сейчас поднимешься туда, а потом все мне расскажешь, ладно?
— Ладно. Обещаю тебе помочь. — Нокс двинулся к лестнице.
«Я думаю, он на моей стороне», — сказала Джуди о судье Каннингеме. Почему ей нужен кто-то, находящийся на ее стороне? Не важно. Она думает, что нуждается в помощи, и только это имеет значение. Нокс подумал, что этой ночью использует свой мозг далеко не лучшим образом, не без тщеславия приписывая ему незаурядные качества. Пришло время воспользоваться ими в полной мере — забыть о скверных моментах, которые были у них с Джуди этим вечером, и помочь ей выкарабкаться из неприятностей. Расправив плечи и глубоко вздохнув, он небрежно кивнул полисменам и распахнул дверь в кабинет навстречу быстро надвигающимся событиям.
— Итак, мэм… — продолжал окружной прокурор.
Мистер Гулик возвышался за письменным столом, даже со спины выглядя важным и напыщенным. Рядом с ним стоял доктор Фелл, странным образом не привлекающий к себе внимания и раскачивающийся из стороны в сторону, как привязанный к столбу слон. У лейтенанта Спинелли был вид человека, готового в любую минуту завопить и замахать кулаками.
Сидящая напротив окружного прокурора Элизабет Харкнесс подняла на собеседника голубые глаза с покрасневшими белками, прикрытые стеклами очков, судорожно сплетая пальцы рук.
— Итак, мэм, могу ли я полагаться на показания миссис Нокс? Между без четверти десять, когда началась репетиция, и четвертью двенадцатого, когда лейтенант Спинелли счел необходимым ее остановить, миссис Нокс была с вами постоянно?
