- Мы коммерсанты, и нас финансирует общество на Кентене. Мы слышали о вашем несчастье от коммерсанта Ефрема, Ты помнишь его?
- О да, Ефрем. Настоящий шакал, грабитель, даже хуже грабителей. Он воспользовался тем, что случилось здесь, чтобы обобрать нас.
- Он так внезапно улетел отсюда. Почему? - спросил Хан.
- О, мы хорошо ему заплатили за все, что получили от него, - платина, торий, золото. Он улетел отсюда потому, что мы хотели заставить его работать. Сейчас он, наверное, уже купается в благах цивилизации.
- Нет. Он мертв. Кто-то убил его в день нашего отлета. Хатингар поднял бровь:
- Мертв? Хм. Мне очень жаль слышать это. Конечно, он ограбил нас, но я не думаю, что за это следует казнить, даже по законам Кентена. - Он повернулся к Лизендир. - А ты, миледи, почему молчишь все время?
Она ответила с явным раздражением, но Хан слышал этот язык впервые и ничего не понял.
Хатингар развел руками в явном жесте отрицания.
- Нет-нет. Воины были леры, это несомненно. Лизендир сказала:
- Я прилетела посмотреть. Я обучаюсь коммерции, и лучшей возможности у меня не могло быть. Мы подозреваем, что Ефрем был убит из-за денег, потому что при нем их не оказалось. Это наиболее вероятный мотив. Мы... - она показала на Хана, - мы временные партнеры. Я владею половиной и отвечаю за корабль.
Хан был удивлен. Она прекрасно лжет. Однако он не знал, почему. То ли не доверяет Хатингару, то ли просто осторожна.
Хатингар отпил еще глоток и протянул кружку Лизендир. Девушка подозрительно понюхала, но тоже выпила глоток. Она фыркнула, как кошка, и протянула кружку Хану. Хан очень хотел пить и жадно припал к кружке.
- Ну что же, - сказал Хатингар. - Что мы можем здесь, на самой границе цивилизации? - Затем он стал серьезным и спросил, чем он может быть полезен.
Они ответили, что им нужно место, где остановиться, пока они будут торговать. Они очень устали во время полета. Конечно, на Чалседоне после налета вряд ли можно рассчитывать на комфорт, но они согласны и на самое скромное жилье. После того, как они устроятся, можно будет начать торговать. Хатингар поднялся, сказав, что попробует что-нибудь сделать. Хан и Лизендир остались в пивной одни.
Одни, если не считать спящей за стойкой женщины. Правда, ее сопение не мешало их мыслям. Они оба думали, что же им делать дальше, как раскрыть завесу тайны, окружающую Воинов Рассвета.
Затем Хан нарушил тишину. Он спросил полушутя-полусерьезно:
- Почему ты не пьешь пиво? Леры вообще не пьют?
