– Да, ты прав, что я выжил благодаря своему уму. Вот и Микеланджело, великий Маэстро, сказал мне то же самое. Что он собирается в нашем фамильном склепе на моем надгробии поставить скульптурную композицию под названием «Торжество ума над грубой силой».
– Ну, не так уж и плохо, если только он не предполагает заняться этой работой в ближайшее время.
Джованни довольно рассмеялся и хлопнул друга по плечу.
– Точно! Именно так подумал и я! – Он еще раз усмехнулся. – Ну ладно! Надеюсь, что остаток этого прекрасного вечера мы проведем за значительно более приятными разговорами. Об искусстве, о прекрасном, о любви, о женщинах!
– О! Ты перечислил все темы, в которых разбираешься гораздо лучше, чем твой покорный слуга.
Джованни просиял.
– Ох, Эмрис! Какое удовольствие иметь дело не только с приятным гостем и искусным рассказчиком, но еще и с любезным придворным. Хотя, – он сделал паузу, – до меня дошел слушок…
Эмрис скорчил физиономию, изображая подобострастное внимание. Джованни расхохотался.
– Дошел слушок, что коллекция картин, которые ты собираешь в этом своем замке во Франции, постоянно пополняется и что картины там первоклассные.
– Это просто преувеличенные слухи, милорд! – возмущенно отверг предположение Эмрис. – Вы бы лучше выбрались как-нибудь и навестили мой скромный дом. Сами и убедились бы, чего стоят те картины. А то все доверяете длинным и болтливым языкам!
– Мне! Во Францию? – Герцог покачал головой. – Нет, мой друг! Если я ступлю на французскую землю, слишком велик риск, что моя голова познакомится с лезвием французского меча.
– В самом деле. И, подозреваю, не только твоя, – с серьезным видом заметил Эмрис. – Но тебе надо хорошенько взвесить, насколько ты дорожишь своей собственной.
– О! Исключительно дорожу. В конце концов она мне неплохо служит, а кроме того, очень неплохо смотрится на моих плечах. – Джованни рассмеялся. – Ладно, закончили с этим. Я ведь начал с того, что ты – самый любезный придворный, какого я встречал в своей жизни. За исключением меня самого, разумеется.
– Совершенно с этим согласен, – кивнул Эмрис. – Но раз уж мы затронули тему искусства, то должен тебе сказать, что позавчера ко мне прибыл нарочный с письмом от нашей королевы-матери. И речь в письме идет как раз об искусстве. И я хотел с тобой посоветоваться.
– Ты хочешь со мной посоветоваться по поводу произведений искусства? – Джованни с недоумением посмотрел на Эмриса. – И это после того, что мне стало известно о твоей коллекции картин?
