Послышался звук открывающегося люка. Мы, как тараканы, тут же затихли. В подвал, как шаровая молния, с треском закатился Глеб. Застыв в проходе, он метал бешеный взгляд то в меня, то в маму. Взъерошенные волосы, сжатые кулаки, налитые кровью глаза… на мгновение мне показалось, что он сейчас убьет нас обоих, и я даже не успею узнать, за что.
— Сука! – просвистел он сквозь зубы. – Сука!
Глеб размахнулся и чем-то швырнул в меня. Я успела закрыть лицо. Рука заныла от боли.
— Анечка! Глеб не надо! – закричала мама и бросилась ко мне.
Я открыла лицо и посмотрела, чем он запустил в меня. Возле кресла валялась баночка с противозачаточными таблетками.
Глеб быстрыми шагами пересек комнату, схватил меня за ушибленную руку и выкрутил так, что я, как марионетка, заплясала на цыпочках.
— А теперь слушай меня внимательно, сука! Даю тебе месяц. Если ты снова надуешь меня, клянусь, сразу же сдам и тебя, и твою мамашу! — Глеб дышал мне прямо в лицо. От боли и страха у меня хлынули слезы.
— Глебушка, не надо! Пусти! – мама пыталась разжать его пальцы, впившиеся в мою руку.
— Поняла? – он выкрутил мою руку еще сильнее.
Я взвыла от боли.
— Ты меня поняла или нет? Отвечай, гадина!
— Поняла!
Глеб оттолкнул меня и подошел к люку.
— Помни, что я тебе сказал! — прошипел он и поднялся наверх.
Я тут же бросилась за ним и заперла люк. Мама дрожала и всхлипывала.
— Анечка, что случилось? Что с ним?
Стараясь унять наступающую истерику, я подняла баночку с таблетками.
— Что это?
— Противозачаточные.
— Откуда?
Я промолчала. Какая теперь разница. Но как Глеб нашел их? Я каждый раз принимала их тайком и потом прятала. Неужели он рылся в моих вещах? Или, может, стал подозревать меня в обмане и каким-то образом проследил?
Но это уже не имело значения. Он нашел таблетки, решил шантажировать меня и выбрал удобного заложника – маму. Я не сомневалась, что он так и сделает – настучит в спецотдел. Только что он имел в виду, когда сказал «даю тебе месяц»? Неужели он думает, что я теперь лягу с ним в постель? Да и какое значение имеют эти таблетки, если мы уже давно не переносим друг друга?
Я металась по комнате. Мысли сводили с ума. Мама немного успокоилась и только затравлено смотрела на меня.
— Я знала, — сказала она, вытирая слезы.
— Что знала?
— Что ты не хочешь ребенка.
— Не хочу от этого идиота! Ты же видишь, он ненормальный! Не знаю, что с ним стало, но он как будто с катушек съехал.
— Надо было честно сказать, что ты пока не хочешь. Он бы понял.
