— Масхуд! Эльдар! Не ждите лодыря Батоко, не зевайте! Да сразит меня аллах, если это не кровать…
Откуда ее несет? Из чьего дома? Кто, несчастный, пострадал? Некогда обдумывать все это. Масхуд, по грудь в воде, уже перехватывает добычу. Мутный поток хочет сбить с ног храбреца, пена брызжет в лицо.
— Эльдар, помоги!
И Эльдар, справившись с чинарой, вместе с Нургали и Масхудом выволакивает на камни деревянную, в резных узорах, кровать.
Нургали моргает своими желтыми, как у козла, глазами, мокрыми руками поглаживает жидкую бородку и говорит:
— Видимо, река смыла дом балкарца в ущелье. Так аллах одного наказывает, другого награждает. Эх!
— И везет же тебе, Муса! — восклицает Эльдар.
— Добро к добру идет, — отвечает Муса. А вдова Диса вертится тут же и подобострастно заключает:
— Удивительно ли, что богобоязненный Муса у аллаха всегда на виду?
С год, как Диса осталась вдовой. Жизнь ее нелегка. Диса не сводит загоревшихся глаз с кровати. Все селение знает, что вдова и две ее дочки спят на земляном полу. Ах, и в самом деле, почему такая удача Мусе? Ни она, ни старшая ее дочка Сарыма не в силах выловить в бешеном потоке что-нибудь стоящее. В промокшие подолы собраны только щепа да веточки.
— О, да ты, Муса, у аллаха на первом счету!
И вдруг — о, чудо! — должно быть растроганный этой лестью, Муса делает широкий жест:
—. Диса, бери. Отдаю тебе.
Диса не верит ушам. Ее девочка прижалась к ней, из подола сыплются щепки, и тоже смотрит восхищенными глазами на кровать, быстро обсыхающую на ветру и солнце.
— Ну, что же ты, Диса? Бери! — ободряет вдову Эльдар.
— Бери, Диса, — поддерживают другие.
— Давайте помогу, — готов услужить Эльдар и поглядывает на хозяина.
Саид не противится.
— Мусульманин мусульманину всегда уступает, — поучает добрый мулла.
— Грех отказываться от щедрот мусульманина, — замечает Нургали, но в его голосе слышится зависть.
— Не смущайся, Диса, — снисходительно добавляет уже сам Муса. — Бери и за то помоги жене обмазать глиной дом.
— Ну что ж, — радостно соглашается женщина, — видно, сегодня такой день, что аллах дает кровать для дочери. А помочь твоей жене, Муса, конечно, не откажусь.
Среди валежника и щепы, пеня под собой волну, опять покачивалась ветвистая чинара; на этот раз слышнее всех был призыв весельчака и балагура деда Баляцо, который охотился за добычей вместе со своими двумя статными сыновьями. Разувшись и подобрав повыше полы бешметов и кинжалы, здоровенные парни стали рядом с отцом лицом против течения.
