Василий молчал.
— В котором часу отошла электричка?
— В восемнадцать двадцать.
— Где вы были после того, как ушли с перрона?
— Я уже говорил.
— Напомните.
— Гулял по городу.
— Встретили кого-нибудь из знакомых?
— Нет.
— Выходит, никто не может это удостоверить? — изображая ироническое сочувствие, спросил Суббота.
— Леся Скорик. Она была на комсомольском собрании в институте. Мы встретились.
— Когда?
— Около одиннадцати.
— Когда отошла электричка с вашим дедушкой?
— В восемнадцать двадцать.
— Вы это хорошо запомнили? Именно в восемнадцать двадцать?
— Дедушка торопился на эту электричку.
— И словом не обмолвился, зачем едет в Лесную, почему спешит?
Василий покачал головой. Всем своим видом он словно говорил: ну какого черта вы снова и снова спрашиваете одно в то же! Ловите меня на слове?
— У вас есть родственники в Лесной?
— Нет.
— А знакомые?
Василий только раздраженно пожал плечами.
— Математику знаете? Отнимите от двадцати трех восемнадцать двадцать. Сколько? Четыре часа сорок минут. Почти пять часов! И вы все это время бродили по городу?
Василий Гущак ниже наклонил голову, и Суббота почувствовал, что именно в этом расчете времени и кроется ключ ко всему делу. У следователя были улики против молодого Гущака, но косвенные. Если бы Василий признался в убийстве старика, то для обвинения хватило бы и этих улик.
Валентин Суббота вспомнил, как на практических занятиях учили будущих юристов накапливать для обвинения не только прямые улики, но и косвенные. «Умейте их замечать, анализировать, сопоставлять. Но не очень полагайтесь на них, — говорил профессор, — потому что из одних косвенных шубу не сошьешь». И напоминал изречение из Достоевского о том, что из сотни кроликов нельзя составить лошадь, как и из сотни подозрений нельзя составить доказательства.
Молодой следователь хорошо помнил, что цепь косвенных улик должна быть замкнутой, иначе она рассыплется. А для этого необходимо признание Гущака-младшего.
Ветерок принес через открытое окно пьянящий запах липы. Суббота прислушался к шуму города, который словно прокатывался по старому зданию управления внутренних дел. Запах липы вызывал какие-то неясные, но приятные ассоциации, однако следователь не стал углубляться в них. Не до этого. Ему впервые доверили серьезное уголовное дело, и он должен во что бы то ни стало добиться успеха. Какие дела были у него до сих пор? Нарушение техники безопасности на производстве, мелкие кражи, в которых повинны несовершеннолетние.
