И я скажу, что каждый истинный немец, взглянувший на картины «Пациента С», просто обязан почувствовать то, что я описал. «Пациент С» — гений! Настоящий провозвестник немецкого духа!
Служебная записка. От редактора отдела культуры газеты Die Berliner Nachrichten ответственному секретарю:
Франц! Я не знаю, что там случилось с нашим «Проницательным», но напечатать такое, сам понимаешь, мы не сможем. Я конечно поговорю с ним, но тем временем…
Служебная записка. От ответственного секретаря газеты Die Berliner Nachrichten редактору отдела культуры:
Руди! Тем временем, я ее, естественно, перепишу. Мы не сумасшедшие — печатать такую чушь. Кстати говоря, что там по этому поводу говорит наш «Проницательный»?
Франц.
Служебная записка. От редактора отдела культуры газеты Die Berliner Nachrichten ответственному секретарю:
Франц! Откровенно говоря, я считаю, что у нашего «Проницательного» шарики за ролики заехали. Он ни с того ни с сего резко стал настоящим немецким патриотом, без умолку твердящим о Фатерлянде. Он заявляет, что этот его «Пациент С» — настоящий гений, знающий какой должна быть «истинная Германия». Что интересно, он утверждает, что этому парню не место в психушке.
Руди.
Служебная записка. От ответственного секретаря газеты Die Berliner Nachrichten редактору отдела культуры:
Руди! Чует мое сердце, что из этого можно сделать неплохую тему. Проверь там все, хорошо?
Франц.
Из записей доктора Йозефа Гольдштейна:
…Я не понимаю, что происходит. Я чувствую себя отверженным. Другие сотрудники избегают встреч со мной. В моем кабинете я нахожу анонимные записки. Вот например одна: «Ты, грязный еврей. Знай, что у Шикльгрубера есть друзья. Мы следим за тобой и защитим его от твоих грязных экспериментов». Как они вообще могли подумать, что я чем-то третирую своих пациентов?
Если не считать подобного стресса, то я не могу понять, почему все так происходит? В конце концов, я работал в этой клинике много лет. Эти люди были моими коллегами, соратниками и друзьями.
По крайней мере, я их таковыми считал…
…Сегодня я получил краткое письмо от герра Воса. Мне кажется, что его энтузиазм по поводу работ герра Шикльгрубера как-то повлиял на его психику: он потребовал (я не могу по иному охарактеризовать тон его письма), чтобы я немедленно передал ему все картины моего пациента. Он заявил, что намерен выставить их в своей галерее под настоящим именем, а не как работы» Пациента С» (о чем мы договаривались ранее). Поскольку, как он заявил, жизненно необходимо, чтобы картины этого «настоящего гения, способного передать все грядущее величие германского духа были бы по достоинству оценены всеми». Естественно я отказал ему; в конце концов, это не то, о чем мы договаривались…
