Александре показалось, будто он хочет что-то добавить, но цесаревич повернулся и вышел из спальни.
Когда гости с пациентом вышли, я выбросил пробирку с результатом перегонки дешевого портвейна – получившееся было даже гаже, чем исходный продукт. Сунул контактные линзы в контейнер, надел очки, снял пальто и, взяв растворитель, сел отклеивать бороду.
Следующим утром я навестил Гошу с Машей в Ливадии. Пока неофициально, то есть мы просто открыли портал в Гошины аппартаменты. Там на них двоих с Машей было пять комнат, прислугу туда не пускали, так что никого мое появление не взволновало. Мне пересказали новости.
Николаю заметно лучше, но он пока лежит. Однако явно с подачи Алисы отдал распоряжение, что все Гошины желания, а тем более указания для обслуги и охраны строго обязательны к исполнению. Гоша уже успел отдать одно – что все это касается и Маши.
Море теплое, народу никого на три километра в каждую сторону, Маша загорает, Гоша учится нырять с маской и ластами.
Алиса устроила врачу, что-то вякнувшему про шарлатанов, форменный скандал с истерикой.
Через полтора часа надо идти, Алиса с Николаем пригласили Гошу с Машей на завтрак. Витте здесь, но на публике не показывается.
Я сказал, что, раз уж меня на завтрак не звали, пусть принесут чего-нибудь сюда. А потом я опять в коттедж на Торбеевом озере – хочу посмотреть и послушать, что будет на этом самом завтраке. Маша удивилась – мы ей как-то не говорили, что при нахождении нас в разных мирах можно просто смотреть глазами другого. Гоша вышел распорядиться насчет поесть для меня.
Через час я полулежал в полудреме после сытной еды – самое удобное состояние для приема межмировой трансляции. Настроился, закрыл глаза…
– Здравствуй, Жорж, – приподнялся на постели Николай, – представь нам, пожалуйста, свою очаровательную спутницу.
– Госпожа Мария Николаевна Островская, лучший пилот в мире, – тоном дворецкого заявил Гоша. – Для друзей – просто Маша (упомянутая поклонилась). Маша, позволь представить тебе моего брата Ники, он тут у нас император. И его супругу, Александру Федоровну, она императрица. Оба величества изумились. (Гоша, ты что? От разговора со мной еще не отошел?)
(Все учтено могучим ураганом, Маше не хочется обзывать их величествами, теперь не обратят внимания) Первой сориентировалась императрица.
– Для друзей просто Аликс, – улыбнулась она.
Компания расселась за столик рядом с кроватью больного. Тот чувствовал себя немного не в своей тарелке – видимо, еще не выбрал линию поведения. А вот Алиса, видимо, уже выбрала.
