Я был приятно удивлен таким грамотным докладом и решил собрать солдат. Попов обвел вокруг глазами: где их собрать?
— Давайте вот сюда, — указал я ему на яму, из которой раньше жители Эльтигена, по-видимому, брали глину. — Оставьте в отделениях по наблюдателю…
— Слушаюсь, — ответил он и через связного передал приказание.
Солдаты быстро собрались. Одеты они были плохо: кто в шинели, кто в куртке, у некоторых не было поясов и шапок. Увидев меня, они смутились: слишком непригляден был их вид.
— Не стесняйтесь, ребята! Подходите поближе. Вы же не обмундированием бьете врага, а умением и мужеством своим.
В яме было тесно. Все сбились вокруг в кучку. Я спросил, трудно ли было сегодня.
— Терпимо, — ответил коренастый пулеметчик. — Нам не впервые воевать в таких условиях. На Малой земле бывало и хуже.
— А где вы там были? В какой части?
— В восьмой гвардейской.
— Ну, эту бригаду я знаю. Помните, двадцатого апреля немцы вашу бригаду атаковали? Жаркое было дело.
— Как же не помнить, товарищ комдив. Очень даже помню. Там меня тогда же и ранило.
— Так мы с вами, выходит, земляки по Малой земле. Теперь будем дважды земляками. Как ваша фамилия?
— Сидоркин.
Товарищи разговорились. Рассказали, что взвод днем уложил наверняка десятка три гитлеровцев. "Как быки вот там лежат. Жалко, что темно — не видно". Бой был неистовый. "Не поверишь, что так бывает". "Прямо как в кино". "Если завтра фрицы полезут как сёдни, сил не хватит отбиться".
— Гранаты нужны, товарищ комдив!
— Ну, а вы что скажете, товарищ командир взвода? — спрашиваю Попова. Это был рискованный вопрос, но я решил испытать человека до конца. — Какое ваше мнение?
— Мое мнение сталинградское, товарищ комдив…
"Вон у него какая школа", — мелькнула мысль. Здорово получается: комбат — севастополец, комвзвода — сталинградец, бойцы — новороссийцы. Великая академия войны.
— О чем речь, товарищи? — говорил между тем Попов. — Гранаты нужны? Действительно…
Я обещал взводу, что прикажу подбросить им больше и патронов и гранат. Так протекала у нас беседа. Было сказано, что у нас, конечно, есть предел сил, но и у врага есть предел. До боев за Эльтиген в немецкой 98-й дивизии было по 100—120 солдат в роте, а сегодня пленные показывают, что в ротах осталось по 20—30 солдат.
— Но на завтра, я вас предупреждаю, товарищи, — подготовьтесь. По моим расчетам, немцы ночью подбросят пополнение для девяносто восьмой дивизии. Завтра они еще полезут, а послезавтра уже нечем будет им лезть.
