Веронике поплохело.
– Я же постепенно отдаю долг, – сказала она. – Поймите, я сто раз всем рассказывала, это была финансовая пирамида, многие не свои деньги несли, но я же собиралась их отдать. Я отдаю как суд постановил, – продолжала она. – То есть... в прошлом месяце... так получилось.
Она бы покраснела, если бы сквозь слой косметики хоть что-то было видно. Первый страх прошел, Вероника присмотрелась, потом немного пораскинула мозгами, и ей стало понятно, что эти люди пришли не за недоимкой.
– А в чем, собственно, дело? – спросила она.
– Вероника, – сказала Марина, – мы всего лишь пришли вас предупредить. Девушка, которая была с нами на семинаре, Кира, убита. Будьте осторожны.
– Тощенькая такая, что ли? – спросила Вероника после небольшой паузы.
Ее лицо ничего не выражало, ничего. Через слой пудры, тонального крема, корректора, ботокса, туши, помады, румян и теней для век не пробивался ни один эмоциональный луч. Ресницы негромко стукнули друг о друга – Вероника моргнула.
– Ужас какой, – вдруг произнесла она.
Лицо Вероники сжалось в кулачок, нос задрожал, косметика потрескалась, как земля при землетрясении.
– Жуть, – повторила она. – Кто же это ее, а? Совсем молоденькая. Худенькая и глаза такие большие.
Подбородок мелко задрожал.
– Я рада, что вы сочувствуете ей, – сказала Марина. – Мы пока не знаем, к сожалению, кто это сделал и почему. Я хочу сказать, чтобы вы на всякий случай вели себя осторожнее.
Вероника распахнула глаза. Ресницы взметнулись, сильно накрашенные губы сложились в испуганный бантик.
– Ее зарезали ножом, тело положили в тележку, а тележку выкатили на парковку в гипермаркете, – продолжила Марина.
Теперь у Вероники были открыты не только глаза, но и рот.
– Я буду следующей жертвой, да? – прохрипела она. – Это маньяк?
Майор громко и трубно высморкался.
– Мы пока ничего не знаем, – сказала Марина, – просто будьте осторожны. Особенно если к вам в дверь позвонит кто-то с тележкой из гипермаркета.
Они ушли, а Вероника все продолжала стоять на лестнице.
Когда в дверь позвонили, Анастасия еле-еле разогнулась.
«Как жаль, что такое прекрасное мороженое закончило свой путь в унитазе. В этом есть что-то несправедливое», – подумала она.
Сунув в рот жвачку, девушка пошла в прихожую. Вообще-то она вела уединенный образ жизни, и к ней почти никто никогда не ходил. Иногда Анастасии хотелось завести собачку, иногда хомячка, иногда морскую свинку или кошку, но каждый раз мысли не доходили до реализации.
