Ряды стульев сдвинули к стенам. Началась дискотека. Иностранцы танцевали своим кругом, сбоку. Я и Кузьменок пристроились к пацанам из восьмого «А». Кузьменок ходил с ними в первый класс, но остался на второй год и попал к нам.
Был медленный танец. Вьетнамец танцевал с вьетнамкой, один негр пригласил Васковскую. Она уже переоделась в джинсы и сиреневую кофту. Он что-то говорил ей, она слушала и лыбилась.
В коридоре заорали. Я и Кузьменок вышли из зала. Директор и Тимур держали негра – того, который танцевал брейк-данс. Вокруг толпилось человек пятнадцать. Гурлович из десятого поднялся с пола. Из носа у него шла кровь. Он вытер ее смятым носовым платком.
– Он сам полэз, – сказал с акцентом негр. – Он сам полэз на мэнья. Я нэ выноват.
– Пошли, пошли. Раз не умеешь себя вести на дискотеке, то иди домой. – Директор подтолкнул негра к лестнице. – А с тобой… – он повернулся к Гурловичу. – Отдельный будет разговор. Чтоб в понедельник пришел ко мне в кабинет.
Математица громко зашептала в ухо «немке» Долгобродовой:
– В них что-то есть такое неприятное, не знаю даже что. Вот не могу себе представить, как наша девочка с таким вот может лечь в постель… А ведь рожают от таких, рожают. И что потом ждет такого ребенка в садике, в школе?
* * *
В глазке было лицо Кузьменка. Я открыл.
– Ты один? – спросил он.
– Нет.
– Пошли погуляем.
– Надо домашку писать по геометрии…
– Какая еще геометрия? Завтра спишешь на перемене.
– У кого?
– У кого-нибудь. Кто-то сделает обязательно. Бабы сделают.
– Ладно, пойдем.
– Ну, я на улице подожду. Сигареты есть? Если есть, возьми…
– Тихо ты!
Я прошел мимо почтовых ящиков, спустился на первый. Из-за двери кто-то выпрыгнул. Я дернулся.
– Что, сосцал? – Кузьменок заржал.
Мы вышли из подъезда. Небо над детскими садами было розовым. Солнце только что зашло. Кузьменок повернул к сто пятидесятому. Заревела сирена пожарной машины. Между домами мелькнули два красных «ЗИЛа» с мигалками. Я глянул на окна Колиной квартиры.
– А где твой этот «Шурик»? – спросил Кузьменок.
– Откуда я знаю? Может, дома, может, нет…
– И насрать. Все очкарики – сцули. Что, неправда?
– Он не сцуль.
– Конечно, сцуль. Я знаю…
На остановке стоял Андрон, курил сигарету с фильтром.
– Попроси у него сигарету, – сказал Кузьменок.
– Не даст.
– Попроси. Что, сцышь?
– Сам попроси.
– Я не хочу курить.
– И я не хочу.
С Зеленого Луга ехал троллейбус.
– Поехали в город, погуляем, – сказал Кузьменок.
– Что там делать?
– Увидишь.
– А у тебя талоны есть?
