Тяжело мамонтам. Тяжело Старой Мамонтихе. У неё прекрасная память. Она помнит, как было раньше. Зима была зимой, а лето было летом. Земля не тряслась, скалы не сыпались, лили дожди и солнце не жгло. И мамонты всегда знали наперёд, когда опять будет снег, а когда дождь, когда зима, а когда лето. А потом мир словно взбесился. Земля стала часто трястись, каждая зима отличалась от предыдущей, каждое лето было особенным. То слишком долго шёл снег, то бесконечно лил дождь. То бушевали сумасшедшие ветры. То не стихали пожары. То было холодно, когда должно быть жарко. То наоборот. И вот теперь стало чересчур жарко. Невыносимо. А им нужно идти. Идти с детёнышем.
Мамонт издали кажется как бы приплюснутым, напоминающим дугообразную волосатую гору. Вернее, даже две сросшихся вместе горы с ложбиной в области шеи. Его задние ноги короче передних, как у гиены, отчего он выглядит словно бы приседающим под своей собственной тяжестью. Так и есть. Передние ноги тянут голову мамонта вверх, как можно выше, чтобы оттуда глазам обозревать дали; зато заднюю часть исполинского зверя будто притягивает земля, манит к себе, не отпускает. Тяжело мамонту. Хуже всех этот неповоротливый зверь поспевает за изменениями. А мир вступил в полосу перемен. Мамонты это знают. Они – не двуногие люди, они не способны бить в бубны, вызывать духов и вопрошать: кто виноват?.. почему? Они просто знают, что мир вступил в полосу перемен. Весной знают, что лето будет плохое, сухое и жаркое, бескормное; осенью знают, что и зима придёт плохая, малоснежная, но холодная. Они это знают безо всяких вопросов, они с этим смиряются, принимают как есть, не протестуют. Сами мамонты не протестуют, а вот их тела… тела мамонтов нервничают, у них испаряется аппетит, начинаются боли – в животе и повсюду. А ещё они меньше сходятся друг с дружкой, меньше и реже, меньше рожают детёнышей, совсем мало рожают. Но и те, что рождаются, те рождаются хилыми и спешат умереть. Очень часто спешат. Нету смены для мамонтов. Покидают они эту землю. Безропотно покидают. Не умеют роптать. Старая Мамонтиха – не умеет. Знает, что нужно к реке, что сейчас они отдохнут и пойдут дальше. Она поведёт. С детёнышем поведёт, до вечера только даст отдохнуть, набраться сил. И пусть будет, что будет.
****
Людское стойбище шумит как пчелиный рой.
Это большое стойбище. Здесь сейчас расположилось всё племя степных людей. Много тут чумов. Трудно и пересчитать. Целых десять человек должны выставить все пальцы на обеих руках, тогда только получится счёт. Да ещё нескольких пальцев не хватит. И в каждом чуме живут по нескольку человек.
