— Так то ж. Измаил! Для него это- как для нас Берлин! Ежели под Берлином так себя вести будете, я вам ничего не скажу!
Между тем грохот усиливался, воздух и земля содрогались. Рев, свист и скрежет надвигались. Наконец лязг сделался невыносимым.
В следующее мгновение произошло нечто неожиданное.
Шпаго показалось, будто он очутился на полотне железной дороги и над ним пронесся тяжелый железнодорожный состав.
Когда танки перевалили через окоп и их грохот начал удаляться в глубину нашей обороны, Шпаго, открыв глаза, увидел побелевшие губы рядом сидевшего бойца.
Боец глядел белыми, невидящими глазами. Комья рыхлой земли сбили набок его пилотку, густо обсыпали плечи и грудь.
— Ну, ну! — сказал Харитонов. — Брагин Иван! Очнись, голубчик.
Брагин перевел взгляд на Харитонова, видимо, не узнавая его.
Харитонов, слегка раскачивая бойца за плечи, участливо увещевал:
— Ну что? Оробел немножко? Это пройдет! Давай отряхивайся!
Брагин смущенно улыбнулся.
— Дюже оробел, товарищ генерал! Будь им неладно! А вы?
— Я тоже! — засмеялся Харитонов. — Дадут им сейчас наши артиллеристы. А когда будут пятиться, и ты действуй! Есть у тебя чем бить?
— Имеется, товарищ генерал!
— Ну вот и отлично! А нам с тобой, — обратился Харитонов к адъютанту, теперь надо пробираться к артиллеристам. Там теперь главное место сражения! Давай ходом сообщения до НП, а дальше сообразим!
— До НП вас провожу, товарищ генерал! — решительно сказал Шпаго. — А дальше не пойдем!
— Почему?
— Опасно.
— Вот еще! А где на войне не опасно?!
— Я отвечаю.
— А я что, безответственный здесь, что ли?
— Товарищ командующий, опять вы про Суворова начнете? — вспыхнул Шпаго.
— Ох ты и хитрец! Ну, не приказываю, а прошу!
Когда немецкие танки подверглись ожесточенному обстрелу из всех видов нашего оружия, к Клейсту полетели донесения о страшных потерях. Внешне спокойный, он был потрясен печальными известиями, и мысль о том, что он недооценил своего противника, невольно закрадывалась в голову.
Клейст уже хотел остановить войска. Но в это время он получил приказ Гитлера. Фюрер требовал во что бы то ни стало взять Ростов.
Приказ имел подтекст: "Взятие и удержание Ростова означает выступление Турции".
Продолжая наступление, Клейст несколько потеснил части 9-й армии, но прорвать фронт и выйти на оперативный простор не смог,
Бои в глубине обороны не прекращались.
Ордена Ленина 136-я дивизия продолжала удерживать Дьяковский рубеж. Между ее левым флангом и другими частями 9-й армии образовался разрыв.
