– Лентяй ты, – вынес приговор генерал и направился к двери. – Ладно, устраивайся, отдохни хорошенько, завтра, надеюсь, будет много дел.
Оставшись один, Алексей с тоской оглядел убогую обстановку однокомнатной квартиры. Продавленный диван, два пуфа вместо кресел. Колченогий журнальный столик, трехстворчатый шкаф с обвисшими дверцами, которые при попытке открыть их протестующе скрипели. Заметив в углу телевизор, Алексей подошел к нему поближе, ожидая свидания с ламповым отечественным черно-белым чудом 1969 года выпуска. Но, к немалому удивлению, обнаружил вполне приличный «Панасоник». И даже с пультом. Минуты три Майоров решал – включить ему телевизор или ну его. «Ну его» победило. Хотелось спать, причем без кошмаров.
И все же, как лечь на этот диван и не задохнуться? Алексей почесал затылок и решился-таки попытаться найти пылесос. Долго пытать себя не пришлось. На бытовой технике ведомство генерала, слава богу, не экономило – пылесос тоже оказался современным, бесшумным и очень простым в обращении. Во всяком случае, через двадцать минут в комнате можно было смело измываться над пуфами и прыгать на диване.
Алексей постелил постель, принял душ и решил посмотреть сон. Может, хомка приснится.
Но посмотреть ничего не удалось. Казалось, только прилег, глаза закрыл, а уже кто-то за плечо трясет. Алексей, натянув на голову одеяло, попытался пнуть этого кого-то ногой. Не попал. Одеяло самым безжалостным образом сдернули и куда-то зашвырнули, а голос генерала Левандовского пообещал:
– Если через минуту не примешь вертикальное положение, устрою тебе холодный душ, прямо здесь, в постели. Сколько можно дрыхнуть, сурок!
– Издеваетесь, да? – простонал Алексей, все же садясь на диване и пытаясь протереть никак не желающие открываться глаза. – Я только что лег, пластался тут уборщиком казенных апартаментов.
– Ты глазоньки-то продери наконец, – откуда-то издалека порекомендовал Сергей Львович, – да на часики посмотри, уборщица!
– Е-мое, одиннадцать! – Алексей начал лихорадочно одеваться. – Ничего себе прикорнул!
– Выздоравливаешь, значит. Идем на кухню, я уже чайник на огонь поставил, попьем кофейку, ты поешь. Вещи твои в сумке, в прихожей.
– Завтрак – это хорошо, – невнятно проговорил из ванной Майоров, орудуя зубной щеткой, – но меня больше интересует другое: есть новости?
– Пока ничего интересного. Звонил Виктор, в клинике все спокойно, никто ничего не заподозрил. Гриша ведет себя безупречно.
