- Нет, как бы я могла… Вы делаете то, на что не гожусь я, все держится на вас, это видят… Горожане помнят, чем вам обязаны, особенно тебе и Карвалю, а что они знают об Окделле? Он был оруженосцем Алвы и занял его дом. Он был цивильным комендантом, когда случилась Дора. Он был супремом, когда убили Фердинанда. Что подумают о вдове короля, если она включит Окделла в регентский совет, и что он станет делать в этом совете?
- Ему там делать нечего… Альдо поступал подло, прикрывая Диком свои делишки, но я о другом. Что будет с Диком, когда ты…
- Когда я рожу? - Рука сестры легла на живот, личико стало мечтательным, почти счастливым, но это длилось лишь мгновенье. - Робер, я не представляю, что мне делать… Я ему… Ричарду гожусь если не в матери, то в тетки, и я не знаю, от чего устала больше - от мужской слабости или от мужской глупости и навязчивости. Фердинанд был только слаб, а Окделлы, что отец, что сын… Только бы Дженнифер Рокслей удалось его занять…
- Дженнифер? - не понял Робер. - Занять Дикона? Чем?
- Ей нравятся титулы и молодые люди. - Катари задумчиво накрутила на палец светлую прядь. - Робер, я хочу, чтобы у нее вышло влюбить в себя Окделла. Для себя хочу, и думай обо мне что хочешь!
- Закатные тва… Прости, это же немыслимо. Дженнифер уж точно годится Дикону в тетки.
- Зато она красивее меня и… опытней, а мальчик ей нужен… Жаль, что он так тщеславен… - Сестра продолжала сосредоточенно крутить локон, но вряд ли осознавала, что делает. - Не будь я королевой, Окделлы на меня бы и не взглянули - ни старший, ни младший.
- Прости, ты сейчас говоришь что-то не то… Пусть Эгмонт ошибся, пусть стал преступником… Так же, как и я, но он ничего не искал для себя - только для Талигойи. Ему просто не повезло. Бедняга женился по принуждению, а сам любил другую. Всю жизнь.
- Мне жаль тебя разочаровывать, - грустно сказала Катари. - Эгмонт всю жизнь любил одного себя. Нового Алана. Безупречного рыцаря. Спасителя Талигойи. Живым рядом с ним места не было, он их просто не видел… Никого. Ни обманутых арендаторов, ни обманутых друзей, ни обманутых женщин… Он считал обманутым себя, потому что другие хотели жить, а не… Не становиться балладой про герцога Окделла.
Я видела его жену, она приезжала за Айри… Вот ее мне было жаль, потому что она любила супруга. Так любила, что превратила себя и свой дом в раму для его портрета. Это Мирабелла создала балладу о благородном Эгмонте и коварном Алве, она, не он! Эгмонт был на это не способен, он не замечал настоящей любви и преданности, ведь они были у его ног и в его постели.
