- Дядя, почему Хельмут отдал тебе письмо? Что ты ему сказал? Что ты на самом деле сказал?
- Даже не знаю… Что в замок его не пустят, а если пустят, наедине вас не оставят, но я на вашей стороне. В твои годы самое время служить кесарю и приличному начальству, а юбки обойдутся. Для материнской - поздно, для жениной - рано… Этот Диц ждет ответа, я обещал привезти.
- Дядя!
- Я тоже ходил в адъютантах, - напомнил Мартин. - Фельдмаршал был мной доволен, потом он поймал пулю, и нам подсунули Бруно… После старины Ади - эту недо-доенную корову!… Брр!
- Олаф хочет видеть меня послезавтра ночью, - пресек поток воспоминаний Руперт, - потом ему нужно в Эйнрехт: ожидающий суда не должен покидать столицу без ведома кесаря… В замке нам нельзя… Давай у Форелевой…
- Обалдел? - ласково предположил охотник. - У текучей воды по ночам девицы стадами бродят. Лягушатник зацвел.
Ну и болван же он! Забыть о дурацком девчоночьем поверье, а ведь Агата с утра вытащила у Деборы из-под подушки несчастный цветочек и сунула в куртку Генриху. Слез было…
- Твой Кальдмеер наших краев не знает, - напомнил Мартин, - а плутать в темноте по лощинам - дело гнусное, да и некогда ему. Быстро переговорили - и назад.
- Я помню. - Удрать тайком не выйдет - лошадь через стену не перебросишь, а пешком - далеко. Нужен сообщник… - Мартин, давай отправимся куда-нибудь вместе. Иначе мне не выбраться.
- Съездим, - с ходу согласился бывший адъютант. - Давай решать куда. Адмирал цур зее - не девица, ему по росе бегать не по чину, да и заметить могут. Даже не знаю… Может, у Осенних боен? Там по ночам сейчас никого.
Лучше не придумать! Бойни у самой дороги, если из Шека повернуть к Фельсенбургу, мимо не проедешь. Ну, отстал немного, задержался. Ровно на столько, чтобы поговорить.
- Спасибо, Мартин, - от души поблагодарил Руппи. - У боен ты поедешь вперед, а я тебя догоню…
- Кошки с две! - Дядя скривился, словно раскусил зеленое яблоко. - Одного я тебя не оставлю, не надейся, да и Лотта тебя без овчарки не пустит… Леворукий, как хорошо, что женился Альберт, а не я!
- Подожди, - утешил Руппи и отчего-то хихикнул. - Еще женишься. На Гудрун. Тебе больше пятьдесят, чем шестьдесят, а ей всего-то тридцать один.
Такой смеси бешенства и… блаженства на дядиной физиономии Руперт еще не наблюдал.
