Аггел сидел а прихожей особняка и смущался. Дама со шрамом на щеке брезгливо морщилась и опрыскивала его дезодорантом.
— Господи! Да, в чем это вы так извозились? Тельняшка эта драная! Может, что другое оденете? Что у вас есть? И Бога ради, мешок снимите. Что у вас в нем? Перья какие-то грязные торчат. Снимайте. Оставьте его здесь.
— Не положено, — вздохнул аггел, отворачивая лицо от шипящей струи.
— Господи! Что же вы так и предстанете перед триумвиратом с этим гадким мешком?
— Предстану, — вздохнул аггел.
— Господи! Вы же культурный человек, не дикарь какой-нибудь. Как можно? Вы что, боитесь, что я его украду? Что у вас в нем? Золото? Алмазы? Ну, Все. Оставьте мешок и входите. Они вас ждут.
Из гостиной, в которой проходило заседание триумвирата, выскочил Федя и, страшно выпучив глаза, зашептал:
— Ну, что тут у вас? Что за канитель? Аксакал изволят гневаться.
— Дух от него. Запах. И мешок вот не хочет, — тоже шепотом объяснила шрамная дама.
Федя принюхался, отчаянно махнул рукой.
— Гневаются они. Запускай с запахом и мешком. — Он громко чихнул, выбил нос и грозно взглянул на аггела: — Проходи, мешочник.
Для заседаний триумвирата стол в гостиной бы покрыт красным сукном и к нему были приставлены два кресла и стул для Феди. Назначенная секретарем триумвирата, дама со шрамом нашла в сорной куче портрет Клары Цеткин, стерла с него пририсованные усы и прилепила на стену в красном углу комнаты. Перед креслом Аксакала на столе помешался мраморный письменный прибор, роман Флобера «Мадам Бовари» на французском языке в бордовом плюшевом переплете и бронзовый канделябр без свечей. Перед Тайгером — только канделябр. Перед Федей стол был пуст, и это тяжело угнетало его самолюбие. Он хотел положить перед собой на стол карманные часы с дарственной надписью «от кодлы», проходившие уликой по закрытому уголовному делу, но ему не разрешили.
Аггел стоял перед столом и смотрел через окно на чахлую березку с пожухшими от жары листьями. В ветвях дерева кучковались мелкие птахи с желтыми грудками. Птичкам было весело.
— А способны ли вы творить котлеты по-киевски? Аксакал прищурился и положил руку на бордовый переплет романа. — И если да, то в каких количествах?
Аггел молчал, не отрывая взгляда от птиц.
— Ну а рубленый шницель с картофелем фри? — спросил Тайгер, сурово насупив брови.
— Или кашу перловую? — поучаствовал в допросе Федя, испуганно взглянул на Тайгера и быстро добавил: — С маслом.
— Гурман, — покачал кудлатой головой Тайгер и специальной тряпочкой протер пенсне. — А вы не молчите, гражданин чудотворец. Отвечайте, когда вас спрашивает народная власть.
