В первый год у меня было девять сходов подряд, и я сидел на пляже в Дублине, пока Михаэль тестировал машину. Я чувствовал себя потерянным, а машина ломалась все чаще и чаще. Мне нечего было ожидать, что я достигну прогресса, просто сидя и ожидая такой возможности. Начало года было отмечено приличным стартом в Австралии. Я квалифицировался впереди Михаэля и закончил гонку на третьем месте. Но это был первый и последний хороший результат. После этого результаты моих квалификаций пошли на убыль. Тогда как в «Джордане» я мог выйти из машины с чувством, что я постарался и выжал из машины все, то в «Феррари» этого не происходило. Машина была великолепна в прохладную погоду и ужасна в теплую. Было бы прекрасно, если бы мы проводили Гран-при на Аляске, но для жаркой Южной Америки и европейского лета машина не годилась.
Моей проблемой было то, что я не понимал, почему я не могу выжать из нее все лучшее, даже если она и не очень хорошо ехала. По некоторым причинам я просто не имел достаточно уверенности, чтобы поздно тормозить, и поэтому квалифицировался очень, очень плохо. Помню, как я думал: «Господи, нет способа заставить ее быть быстрее». Это было удручающе.
В своей худшей квалификацией я отстал от Михаэля на полторы секунды, а потом были неплохие дни, когда я проигрывал ему четыре или пять сотых. Я все еще чувствовал, что могу показать и более хороший результат. В «Джордане» после каждой квалификации я думал: «Йесс, это было здорово». Почти на каждой гонке я был в числе первых шести, что в те времена для «Джордана» было очень неплохо, потому что они не были топ-командой. Мое преимущество над Баррикелло было около шести или семи десятых, так что на этой стадии мне нужно было понять, в чем кроется проблема.
Михаэль выступал гораздо лучше. Несмотря на механические проблемы он тем не менее одержал три победы в Испании, Спа и в Монце. Однако у него было ощутимое преимущество в том, что команда была создана вокруг него. Многие не понимают, что это на самом деле значит. Они думают: «Конечно, он получает лучший мотор, лучшие покрышки и запасную машину, он проводит больше тестов, но это не означает, что второй номер должен так отставать», но они так и говорят.
Но я должен сказать, что по моему мнению, то, как работает «Феррари», не просто повлияло на меня, это также в перспективе может негативно отразиться на моральной обстановке в команде.
У меня хорошие отношения с президентом «Феррари» Лукой ди Монтеземоло — я с ним откровенен, и он это знает. Я не пытаюсь ничего скрывать, или представлять что-либо не так, как оно есть на самом деле.
