Лола и Диего стояли по разные стороны от «веспы». Ей показалось, что он вдруг задумался.
— Думаете, Алис и правда могла додуматься до голливудского самоубийства, зная, что Жюль снимет его на пленку?
— Я пока избегаю поспешных умозаключений.
— А как вы выключили веб-камеру, прежде чем передать счет сынку! Мне понравилось.
— Труднее всего будет убедить Мориса не бить морду этому современному гаденышу.
— Удивительно, что отец распространил в Сети его имя.
— Ты хочешь сказать, сообщил о нем первому встречному?
— Да, и в особенности Морису Бонену.
— А я не удивляюсь. Морис живет в своем мире. Он ненавидит компьютеры, как и мобильные телефоны. Он любит только свою театральную студию.
— Всегда найдется кто-нибудь, кто из лучших побуждений откроет отшельнику глаза. Отвезти вас домой?
У нее не было ни малейшего желания вновь оседлать «веспу», далеко не столь удобную, как сиденье такси, но хотелось убедиться, что сегодня ночью молодой пройдоха оставит Ингрид в покое.
— Высади меня лучше на Пассаж-дю-Дезир. Оттуда я дойду пешком. Надо размять ноги после твоей машины.
Карли протянул Лоле шлем и снова понимающе улыбнулся. Этот медбрат, пришелец извне, представлял собой серьезную угрозу. Когда она почти застегнула металлическую гадость у себя на голове, он спросил:
— Что он хотел этим сказать: «Ты напрасно раздеваешься напоказ всему ночному Парижу, твое сердце всегда под чадрой»?
— Кто это? — спросила Лола, чтобы выиграть время и придумать отговорку.
— Бенжамен-боксер.
— Ах да! Бен. Да ничего, он только и умеет, что болтать. Он учится в киношколе, вообще-то рассудочный тип. Просто здорово перебрал. На самом деле он сказал: «Твое сердце под покровом». Хотел выразиться поэтично. Не будем об этом.
— А вот я, когда напьюсь, говорю все, что думаю.
— И когда трезв, похоже, тоже. Мне хочется спать, мой мальчик. Поехали домой, если ты не против.
Она проснулась от невыносимой жажды. Ей казалось, будто она напилась морской воды, и, если сейчас же ничего не предпримет, у нее все высохнет внутри. В свете ароматической лампы, которую она забыла выключить, виднелись очертания приемной, букет гладиолусов возле холодильника, похожий на молодое деревце. Она проверила, заперта ли дверь. В замке торчал ключ с брелоком «Слесарная мастерская Манжан добра желает вам».
Си-ди-плейер запел голосом Лолы: «А Ингрид-бродяжка, американка, жаждущая любви, просто за-нууууда, которая не умеет готовить топинам-буууууры…» Ингрид пожала плечами и, мечтая о ледяной воде, способной утолить всякую жажду в этом мире, открыла холодильник.
