Август и впрямь был нарядно одет, никакого сравнения с тем, что обычно.
— Я нарядился, чтобы свататься, — сказал он неожиданно.
— И куда ж это ты собираешься?
— Сюда, дальше мне идти не стоит.
Поулине воззрилась на него в полном недоумении.
— Ну так вот, отвечай, как ты к этому отнесёшься? Господи, какая наглость, какой бессовестный, какой распущенный человек! И — чёрт подери — как же он изменился! Седой, весь в морщинах, и волос на голове почти не осталось, правда, грудь колесом — гусар да и только.
Август пустился в объяснения:
— Гм-гм... это, конечно, не... чёрт меня подери, не так легко... короче говоря, я именно сюда и шёл, хватит с меня!
Поулине давно вышла из юного возраста, поэтому она не обрадовалась его словам, а, напротив, рассердилась:
— Ты о чём это толкуешь?
Август в ответ:
— Я надумал просить тебя...
— Меня?! — вскричала Поулине и, фыркнув, принялась наводить порядок на полках.
Пытаясь придать себе весу, Август сказал, что уже не раз бывал помолвлен, что правда, то правда, но теперь это всё в прошлом...
Ничего хуже он и придумать не мог, Поулине ещё пуще разгорячилась:
— Ну и тип же ты!
Август:
— А что тут такого? Неужели нельзя забыть то, что было, и порадоваться тому, что есть?
— Уж молчал бы ты!
— Скажу тебе откровенно, я пользовался большим успехом, у тебя такое бывало? Ты только попробуй быть целый год связанной с другим человеком, и тогда посмотрим, как ты себя будешь вести. Поверь, с каждым месяцем забывать всё проще и проще...
Однако его слова результата не возымели.
— Слышал я, — сказал он вдруг, — что сегодня сюда собирался капеллан. Ты, может, о нём думаешь?
Поулине, залившись краской до корней волос:
— Ну и что? Тебе-то какое дело?
— Да никакого, — сдался Август, — хотя я мог бы всерьёз тобой увлечься! Благо я решил начать оседлую жизнь.
— Ха-ха-ха! — издевательски расхохоталась Поулине.
— Видит Бог, это не самое плохое, что могло выпасть на твою долю.
Молчание. Поулине лихо шурует на полках, фыркает и поводит носом.
— Ты говоришь так, будто что-то в этом смыслишь, — бормочет она себе под нос.
Опять молчание. Август мало-помалу начинает понимать, что его оскорбили, и спрашивает:
— Ты сказала «смыслишь»? Думаешь, я по этой части уже никуда не гожусь? Вот это новости. Это про меня-то, который смыслит побольше некоторых?..
— Вот и докажи! — говорит она.
Нет, здесь ему ничего не обломится. Да и то сказать: одному Богу известно, так ли уж всерьёз Август, эта перелетная птица, затеял своё сватовство. Сомнительно что-то.
