– Если бы я это бросил, то повесился. Впрочем, Ростя, ты уже бросался из окна. Теперь я понимаю…
Любаша, полупьяная, с блестящими глазками – то ли звездами, то ли перегоревшими лампочками, мягкая, как кошка, вызывающе расправила зеленый меховой воротничок поверх алого пальто и сладко потянулась.
– О, как хочется спать! Я так устала! А завтра съемки, – последнюю фразу она произнесла с особой утомленностью, как уставшая от бесконечной славы Сара Бернар.
– Иди, милая. – Лютик легонько, по-хозяйски подтолкнул ее к двери. – Такси уже наверняка прибыло.
Лютик осторожно прикрыл за ней дверь.
– Я подлец, ты так считаешь? – Лютик много выпил и наверняка хотел закатить театральную сцену. Возможно, она бы попала в скандальные рубрики утренних газетенок.
– Ну что ты, Лютик! – Я как можно ласковее улыбнулся. – Ты же мой друг. А она – хорошая девушка.
– Стерва! – заключил Лютик, буравя меня щелочками.
– Тебе с ней жить, – я пожал плечами.
– Ты знаешь, Ростя, возможно, этот сериал – мой последний шанс. Мой старт или мой финиш. Я должен его снять. Должен. К тому же я не так молод, ты знаешь. Может, больше в моей жизни ничего уже не будет, так пусть будет она.
– Она будет только тогда, когда у тебя будет что-либо в жизни, – не выдержал я.
– Да, я знаю. Но сегодня… Понимаешь, сегодня все как-то удается. Абсолютно все! И съемки, и друзья, и даже костюмы, которые я могу покупать, не глядя. Все удается. Даже она. Пусть хотя бы на время останется только она, если уже ничего не будет.
– Останется ли, Лютик, останется ли, если ничего не будет. Заведи лучше собаку. Она останется навсегда.
– Уже заводил, – усмехнулся Лютик. – Было дело. Они рано умирают, Ростик, гораздо раньше, чем мы. В общем… Наверное, их гораздо больше жаль, чем все это. И съемки, и друзья… И костюмы… В общем, я решил лучше завести ее, Любашу, и думаю, что прав. А собаку нужно брать, когда есть семья. Вот я и подумал…
Лютик ушел, неслышно прикрыв за собой дверь. И вскоре я услышал звуки резко срывающегося с места автомобиля. И подумал, что он не прав. И дело не в собаке и не в Любаше. Дело в том, что он неправильно понимает счастье. Он его видит только в кино. Иллюзия не может быть счастьем.
После их ухода позвонила Вика. Не сказать, что я забыл о ее существовании, но все же звонок был неожиданным. Вика исчезла из поля зрения надолго, и я старался не думать, что мы с ней состоим в браке и нас ожидает развод. Хотелось, чтобы эти неприятности уладил Ростик, тем более что она была его законной женой. А я вообще никогда не был женат, и опыта в семейных распрях не имел никакого.
