– Вы хотите сказать, что не уважаете меня?
– Позвольте объясниться, – с раздражением произнесла Крессида. – Мне трудно относиться с уважением к мужчине, который предлагает перед завтраком выпороть меня. А посему я желаю мисс Станоп получать радость от вашего общества, сэр. Вы, несомненно, замечательно поладите! Ни за что на свете не стану мешать столь угодному небесам союзу.
Джек Гамильтон на мгновение удивленно замер, глядя на девушку, а затем откинулся на подушки сиденья, заливаясь громким хохотом.
– Это все, сэр?
– Хмм? Да, спасибо, Финчем. Сегодня ты мне больше не понадобишься.
– В таком случае, спокойной ночи, сэр.
– Спокойной ночи.
Дверь за Финчемом закрылась и Джек улегся в постель. Для него было немыслимо, чтобы камердинер еще и в постель его укладывал. Хватит того, что он помог ему раздеться.
Джек осторожно устраивался на мягких подушках, стараясь отыскать положение поудобнее. Ему действовал на нервы горячий кирпич, обернутый во фланель, который положили в постель. События нынешнего утра преследовали его. И Крессида…
Он не мог вспомнить, когда так сильно жаждал обладать женщиной. Однако недопустимо совратить благородную девушку, живущую в его доме, к тому же родственницу. Он может только на ней жениться. Но мисс Крессида Брамли вовсе не является той девушкой, с которой он мечтал бы вступить в брак.
Да она сведет его с ума! Дерзкая, несдержанная на язык, слишком уж независимая и чертовски вспыльчивая – для гармоничной домашней жизни, к которой он стремился, она определенно не подходит, как бы сильно он ее ни хотел. Джек сжал зубы. Пылкая страсть, по его мнению, не является веской причиной для женитьбы.
Правда, ему с ней весело. А эта острота насчет уважения к мужчине, который предлагает выпороть ее перед завтраком? Он улыбнулся. Она парировала его выпад, и он получил по заслугам.
И все же Крессида не девушка его мечты, поэтому лучше держаться от нее подальше. Джек нахмурился. Не приближаться к ней… Это нетрудно осуществить, особенно если не разговаривать с ней и не смотреть на нее. Но вот как быть с мыслями? Они продолжали напоминать о том, что он лежит в постели… один.
Открывая дверь в библиотеку, Джек призвал на помощь все свое самообладание, чтобы не смотреть исподтишка, как Крессида поднимается и спускается по приставным лесенкам. Он сотни раз твердил себе, что беспокоится, как бы она не оступилась, а он должен быть готов броситься ей на помощь. Но Гамильтон лгал сам себе и знал это. Его привораживали стройные лодыжки и округлые икры, мелькавшие под юбками. Он постоянно благодарил Бога за то, что доктор Брамли находится здесь же, в другом конце библиотеки. Конечно, старый джентльмен вряд ли заметил бы что-нибудь, но его присутствие хоть как-то помогало Джеку обуздывать свои желания.
