Гейл нравилась работа медсестры. Еще при жизни отца, ухаживая за ним, она поняла, что испытывает удовлетворение, оказывая помощь тем, кто сам не может о себе позаботиться; доктор Манфред оказался прав, когда говорил, что работа медсестры или сиделки вполне может стать ее призванием.
Кроме того, такая работа дает возможность много путешествовать. Детское увлечение путешествиями по-прежнему было живо в Гейл, несмотря на тот энтузиазм, с которым она училась на курсах.
Гейл спешила на встречу с Патом в маленький ресторанчик недалеко от их больницы, где обычно обедали студенты и персонал.
Среди пассажиров автобуса, в котором ехала Гейл, был один высокий и симпатичный – он напомнил Гейл о человека в лифте. Кровь прилила к ее щекам. Она никогда не думала, что может вызывать отвращение у привлекательных молодых людей.
«Ну и ладно, – подумала она. – Все равно, я его никогда больше не увижу». Но Гейл никак не удавалось выкинуть все это из головы; воспоминание о случившемся пробивалось даже сквозь радостное возбуждение сегодняшнего дня. Может быть, тот человек просто придумал себе такую манеру смотреть на незнакомых людей? Однако он выглядел слишком серьезным для такого нелепого поведения и, кроме того, Гейл видела, какое проницательное и умное лицо было у незнакомца в лифте.
Уютная обстановка и запах хорошей пищи успокоили ее, когда она вошла в ресторанчик. Она заметила в зале вихрастую голову Пата и направилась к нему, ловко маневрируя между тесно стоящими столиками. Перед тем, как поднять навстречу ей голову, Пат многозначительно поглядел на свои часы.
– Я опоздала, извини, Пат.
– Ничего, – он глубоко вздохнул, – Ну что, получилось? Одного взгляда на ее искрящиеся радостью глаза, впрочем, было достаточно, чтобы понять, что все в порядке.
– Ты выглядишь так, будто вот-вот выскочишь из собственной кожи – как сосиска на сковородке.
Гейл засмеялась.
– Отлично! Сегодня у меня великий день. – Если она вызывает такие ассоциации у Пата, то на что же она должна была показаться похожей тому, другому человеку.
– Извини, что мы не можем отпраздновать это чем-нибудь покрепче томатного сока. – Пат придвинул к себе стакан с кроваво-красной жидкостью. – В этой забегаловке ничего крепче не подают. Ну и ладно, мы займемся празднованием позже.
Пат, казалось, избегает смотреть ей в глаза.
– Ну, давай, милая, рассказывай; как тебе удалось пробиться через грозную Бесси Балмонт? Ты теперь будешь у нас плавучая медсестра. – Он поднял свой стакан.
