– В таком случае, даже еще лучше, что у тебя нет выбора, – с издевкой сказала она. – И не думай, что я блефую. Раз уж мы заговорили о возрасте, то послушай, что я скажу: я действительно приближаюсь к тому этапу жизни, когда женщина или срывает куш или сходит с дистанции. – Она посмотрела Гейл прямо в глаза и, отчетливо выговаривая слова, медленно произнесла:
– Я выхожу замуж за Гарри. И если ты мне будешь мешать, то я найду способ отомстить, не беспокойся.
Гейл смотрела на лицо Бэрри и жалела, что Гарри не может увидеть его таким, каким оно было сейчас – злобным и постаревшим, с жестко прочерченными линиями возле глаз и рта. Возможно, Бэрри прочитала чувства Гейл в ее взгляде – она отвернулась; взяла щетку и стала расчесывать свои пышные белокурые волосы.
– Я вижу, ты мне веришь, – в ее голосе прозвучало торжество. – Мне этого достаточно.
– Нет, я действительно верю, что ты можешь это сделать, – сказав это, Гейл тихонько открыла дверь и вышла.
Как только Гейл вышла, Бэрри бросила причесываться, включила яркую лампу над зеркалом и стала пристально разглядывать свое отражение. Все, что касалось ее возраста, действительно тревожило Бэрри. Гейл не могла выбрать более удачного способа уязвить ее. Интересно, подействует ли ее угроза разлучить Пипа с бабушкой? Неужели ей удалось так легко напугать Гейл? Бэрри уже не чувствовала себя в полной безопасности, ведь буквально несколько слов, сказанных Гейл, могут разрушить все ее планы.
Она подумала, что никогда не могла понять Гейл с ее четкими представлениями о том, что хорошо, а что плохо. Вдруг она решит, что открыть обман, на который так легко попался молодой Мэтьюсон – это ее долг – что тогда?
Бэрри вспомнила, как просто Гарри поверил, что имеет дело с совсем молодой девушкой, впервые встретившись с ней на одной из вечеринок в Лондоне. Ей не пришлось врать – скорее всего, если бы Бэрри призналась ему в тот вечер, что она вдова и у нее есть шестилетний сын, он бы просто не поверил.
Сама же Бэрри не питала иллюзий. Гарри Мэтьюсон может оказаться последним ее шансом, и она не должна его упустить.
Она выключила лампу. Теперь Берил жалела о том, что не нажала на Гейл сильнее и не добилась от нее обещания молчать.
Выйдя от Бэрри, Гейл пошла прямиком в свою каюту. Там она без сил опустилась на край койки и сорвала с головы шапочку. Голова ее раскалывалась от боли. Она чувствовала себя смертельно уставшей и опустошенной. В какое ужасное положение она попала! Теперь ей придется смотреть, как день за днем на ее глазах Гарри становится жертвой этой ужасной женщины.
