Сквозь гневные выкрики, клятвы и одобрительный шум едва пробился голос связного:
— Дежурные экипажи — к командиру полка! Дежурным был, считай, весь полк.
— В пять ноль-ноль в сорока километрах от Севастополя, — спокойный деловой тон приказа как нельзя лучше заключил все предшествующее, — воздушной разведкой обнаружены два транспорта, четыре десантные и две самоходные баржи, идущие к Херсонесскому маяку. Полку приказано последовательными ударами разгромить конвой противника. Первыми наносят совместный удар пятерка бомбардировщиков и четверка торпедоносцев. Затем — с интервалом — пятерки бомбардировщиков второй и третьей эскадрилий…
В семь часов две пары торпедоносцев вырулили на старт. Киценко и Новиков, Жестков и Вальцов. Ведущий группы — Киценко.
Первой в район цели, как и было предусмотрено приказом, вышла наша пятерка бомбардировщиков (торпедоносцы заходили в район Евпатории для встречи с истребителями). Группу вел капитан Чупров со штурманом эскадрильи Аглотковым. В правом пеленге шли Петр Курушин и я, в левом — Николай Лисицын и комэск-два Федор Федоров.
На траверзе Качи обнаружили два каравана. Первый двигался на запад и состоял из транспорта в две тысячи тонн, миноносца и шести быстроходных десантных барж.
Второй, очевидно, был тем, что имелся в виду в приказе. Чупров взял курс на него. Транспорты и корабли находились у самого берега, вероятней всего, под погрузкой. Приблизившись к ним, уточнили состав: один транспорт в три тысячи тонн, два по тысяче пятьсот, один миноносец, три быстроходные десантные и одна самоходная баржи.
— Похоже, здесь уже поработали наши штурмовики, — предположил Прилуцкий.
Над большим транспортом вздымались клубы дыма и пара — видимо, команда пыталась потушить пожар. Один из меньших неподвижно стоял у берега, вокруг него сновали катера. Другой маневрировал на рейде возле стоящих на якоре барж.
Чупров с Аглотковым выбрали его. Транспорт усилил маневрирование, зенитки почему-то не стреляли.
— Неужели так здорово их подавили штурмовики? — подивился Прилуцкий, не отрываясь от прицела.
Чупрову приходилось все время доворачивать самолет на движущуюся цель, мы неотступно следовали за ним. Неожиданно из-под фюзеляжа ведущего посыпались бомбы.
— Сброс! — тут же доложил и Прилуцкий.
— Так не с горизонтального… Был же крен, не заметил?
— Сейчас посмотрим, — Николай прилип к прицелу, развернутому на сто восемьдесят градусов. — Федор Николаич не подведет… Видишь? Накрыли баржу, горит! А транспорт, гад, уклонился…
