– Я не получал такого приказания от господаря моего Дмитрия Кантемира, – спокойно возразил Некулче.
– Так получил его от меня! Или вы, молдаване, собираегесь сами защищать Сороки от войск русского царя?
– Будет видно…
Сераскер посмотрел на Некулче уничтожающе.
– Это будет видно скорее, чем ты думаешь! – процедил он сквозь зубы и пришпорил коня.
Однако солдаты повисли на поводьях, остановили коня и отвели его на прежнее место.
– В крепость ты въехал верхом, – сказал Некулче паше Бендерскому, – а из крепости выйдешь пешком. Выйдешь и пойдешь туда, откуда пришел. Когда будешь на вершине холма, отпустим твоего коня к тебе. А теперь слезай!
Измаил-паша посмотрел на солдат и увидел в их прищуренных глазах ненависть. Посмотрел на крестьян и увидел в их натруженных руках оружие. Снова посмотрел на Некулче и увидел в его решительном взоре бесстрашие. Тогда он слез с коня и заторопился к воротам.
Ворота поднимались медленно, со скрипом. Поднялись на высоту пояса сераскера и остановились. Измаил-паша обернулся к солдатам, молча сопровождавшим его.
– Что? Выползать на четвереньках? Мне?!
Солдаты молчали. Паша Бендерский опустился на четвереньки и прополз под воротами.
Ворота закрылись.
С вершины холма, где расположил свой отряд Измаил-паша, Сорокская крепость была видна как на ладони.
Вокруг крепости, казалось, все вымерло. На башнях и стенах – тоже.
Но это только казалось. Жерла турецких пушек грозно смотрели в небо.
Между пушками и крепостью мирно пасся конь сераскера.
Измаил-паша поднял ятаган:
– Огонь!
Грянули пушки. Строительные леса, покрывавшие крепостные стены, загорелись.
– Огонь!
И крепость исчезла в дыму.
Огонь и дым. Дым и огонь. Потом – тишина…
– Алла!
Неудержимым потоком хлынули к крепостным стенам янычары. Засверкали ятаганы. Вот они почти у самых стен…
– Алла!
И снова загрохотали пушки. Но теперь уже впереди. Турецкие пушки молчали. Ожили крепостные стены. Затрещали мушкеты. Раздался молдавский боевой клич. Несколько янычар из окружения сераскера упали.
Измаил-паша застыл на месте.
– Как?! – ошеломленно пробормотал он. – Как они посмели…
– Итак, вы говорите, бояре, что я должен сдать тур. кам Сорокскую крепость? Почему? Потому что они этого требуют. А если завтра они потребуют от нас Хотинскую крепость? Послезавтра – крепость Нямц? А потом – и наши души? Неужели мы должны отдать туркам вес, что они от нас требуют? Народ молдавский говорит – нет! И защищает Сороки голыми руками. И я говорю – нет! И буду защищать Сороки оружием…
