– Восемнадцать, девятнадцать, двадцать…
Фуллер смотрит на койку. В матраце маленький разрез вдоль шва, где лежат кусочки лука и некоторые другие предметы. Те, что помогут разыграть в суде настоящее представление.
– Тридцать семь, тридцать восемь…
Завтра на проверке детектором тоже будет весело. У него специально для этого припасена скоба от степлера, которую он вытащил из бумаг адвоката. Этого достаточно, чтобы легко пройти тест.
– Шестьдесят пять, шестьдесят шесть…
Все идет так, как он хотел. Наконец-то его жена-сука мертва. Через адвоката он передал Рашло, чтобы тот молчал – и лягушонок точно ничего не скажет. Если все и дальше пойдет, как надо, то Фуллер скоро выйдет на свободу – возможно, через пару недель. Вот тогда он заглянет к Джек – выполнит свое обещание.
– Восемьдесят девять, девяносто, девяносто один…
Только одно его беспокоит. Хотя доктора уверяют, что опухоль удалена полностью, у него все равно иногда болит голова. Боли не такие сильные, как раньше, но они усилились за последнюю пару недель.
– Сто двадцать, сто двадцать один…
Пока что аспирин помогает. Но он чувствует, что это ненадолго. Придется снова убивать. Скоро.
– Сто пятьдесят.
Фуллер снимает ноги с умывальника, встает и потягивается, упираясь кулаками в потолок. Он тяжело дышит, во рту металлический привкус – он прикусил язык.
Этот вкус возбуждает.
После минутного отдыха Фуллер снова кладет ноги на умывальник и начинает новую серию отжиманий. Зубами он раздирает царапину на языке, делая ее больше.
– Двадцать, двадцать один…
Он закрывает глаза, представляя, что пьет кровь Джеки Дэниелс.
Я позвонила Либби из машины Эрба и вкратце рассказала W ей о разговоре.
– Я знала, что он нас дурачит! – возбужденно воскликнула она.
– Но у нас нет улик.
– Зато теперь мы знаем об этом наверняка, так что скоро найдем и улики. У нас прекрасный эксперт, завтра он будет проверять Фуллера на детекторе лжи. Это он тогда раскусил Тэда Банди. Он и Фуллера поймает. Ты здорово постаралась, Джек.
– Спасибо.
Хотя сама я не думала, что все получилось здорово. Я чувствовала себя так, будто мне надрали задницу.
– Ты хочешь при этом присутствовать? Завтра?
– На проверке?
– Да. Это должно подействовать на Фуллера.
Я хотела отказаться. У меня не было желания видеть его. Фуллер вызывал во мне чувство, о котором я старалась не думать. Чувство страха.
В критических ситуациях полицейскому необходима порция страха. Это вызывает приток адреналина, ускоряет реакцию. Когда несколько месяцев назад я стреляла в Фуллера, мне было страшно. Но тогда страх помогал мне, обостряя чувства, принуждая меня действовать машинально, как на тренировках.
